2
Заявление Дональда Туска относительно непризнания Европой аннексии Крыма является ни чем иным, как поддержкой Украины. Европа не отказывается от своих слов. Но есть здесь и более фундаментальная вещь. Она связана с тем, что Ангела Меркель, прибывая еще в мае 2015 года в России, назвала при встрече ситуацию с Крымом нелегальной аннексией. А именно, она обозначила фундаментальный принцип границ в послевоенной Европе. Несмотря на то, что Германию и докрымскую Россию связывали достаточно прочные партнерские отношения и несмотря на то, что в результате санкций против России европейский, в том числе и немецкий, бизнес, несет ощутимые потери, тем не менее, вопреки этому Запад осуждает нелегальную аннексию Крыма, поскольку понимают, какая мина замедленного действия находится под нелегальной аннексией Крыма. Если признать, например, Крым, российским, то это значит, прежде всего, отказаться от фундаментального принципа территориальной границы. Как только будет этот принцип нарушен, а это, безусловно произойдет, если Европа отойдет от данной установки, касающейся непризнания Крыма российским, то тогда откроется ящик Пандоры. Почему Запад все-таки не поддержал референдум в Каталонии и стремление большей части каталонцев к независимости. Поскольку, если Каталонии дать независимость, то из-за этого спящие притязания на независимость могут пройтись по всем европейским государствам. У каждого есть своя меньшая или большая Каталония, а стало быть принцип нерушимости границ будут полностью перечеркнуты и Европа опять скатится в геополитический хаос, который привел к двум мировым войнам. Две континентальные европейские войны были наиболее трагичными. Тем более, принцип нерушимости границ важен в условиях, когда Европа начинает переживать период рерационализации и возвращается в публичной оборот разного рода имперского комплекса и постимперские травмы. Посмотрите на Польшу или Румынию. Ведь у Польши не только претензии к Украине, есть претензии и к Германии. И если сейчас начнутся переделки территориальных границ, установившихся после Второй Мировой войны, то тогда найдутся в Польше те, кто вспомнит, что часть Западной Украины входила в межвоенную Польшу. А кто-то вспомнит, что часть Украины входила в Австро-Венгрию, а кто-то — что часть Венгрии — это нынешняя Сербия, часть Балкан. Поэтому если вот эти слабовыраженные, но все более и более пробиваемые дорогу реваншистские и постимперские травмы и комплексы пробьют себе дорогу в большую политику, Европа окажется на дороге новой большой войны. И весь европейский проект закончится большим крахом. Ведь ЕС — это не только позитивный проект со своим стремлениями к светлому будущему, а сколько страховка конвенции, обеспечивающей на протяжении 70 лет на европейском континенте и на фоне коллективных травм послевоенного европейского поколения и памяти о том, что наиболее трагические и разрушительные войны начинались на европейском континенте. Поэтому принцип международного права, международной политики, установок европейских стран заключается в нерушимости и фундаментальности принципа нерушимости границ. Если от этого отказаться, а признание Крыма российским как раз и будет об этом свидетельствовать, то весь европейский мировой порядок окончательно разрушится. Вот почему и на форумах, и в официальных заявлениях европейские дипломаты не устают поддерживать Украину и не устают подчеркивать очевидную и важную для всего послевоенного порядка истину нерушимости границ и в этом контексте подчеркивать, что никогда Европа не признает нелегальную аннексию Крыма Россией. И всегда будет стоять на том, что Крым — украинский.
