1
В Сочи 22 ноября состоялся трехсторонний саммит с участием лидеров России, Турции и Ирана о будущем Сирии, названный важнейшим мероприятием за последнее время. Встреча Владимира Путина с Башаром Асадом за день до трехстороннего саммита усилил впечатление, что русские стремятся достичь консенсуса между странами-гарантами астанинского процесса войны в Сирии. Конечно, ожидания были сильно преувеличены, что не впервой за горькие шесть лет сирийского кризиса. Те же ожидания были и на «Женеве-1» в 2013 году, «Женеве-2» в 2014 и первом заседании в Астане в ноябре 2017 года. Существенное изменение баланса военной силы в пользу правящего режима и его союзников, несомненно, произошло после прямого российского военного вмешательства в Сирию осенью 2015 года. Почти полная потеря контроля над ИГИЛ как в Сирии, так и в Ираке. В то же время происходит тесное сближение между Россией, Турцией и Ираном. Но на этом признаки спасения Сирии заканчиваются. С другой стороны, Сирия уже поделена на зоны влияния между Россией, Турцией и США, а также между правительственным режимом, его иранским союзником, народными милициями и боевиками «Хезболлы». Трудно представить, что силы, расположенные в различных регионах Сирии, покинут свои позиции в ближайшем будущем, даже если будет достигнут определенный прогресс в политическом урегулировании, тем более, что политический консенсус по-прежнему остается небольшим по сравнению с количеством спорных моментов и расхождением во взглядах. Заявления президентов России и США (11 ноября 2017 года), вдохновившее соглашение между двумя крупными державами о будущем сирийского урегулирования, испарилось через несколько дней после его подписания. В то время как Москва заявила, что военное присутствие США в Сирии является незаконным, официальные лица США ответили, что они планируют остаться в Сирии на неопределенный срок, а уйти необходимо иранским силам, а также, что Женевский процесс урегулирования — единственный законный путь. Несмотря на предположение о достигнутом взаимопонимании между Москвой и Эр-Риядом, было бы наивно исключать возможность возвращения Саудовской Аравии в Сирию, чтобы разжечь еще одну войну с иранцами, помимо уже существующих конфликтов в Йемене и Ливане. Встреча сирийских оппозиционных сил на «Эр-Рияд-2», несмотря на противоречивые предсказания, подтвердила требования сирийского народа убрать Асада и его режим после начала этапа переходного процесса, напомнив о самом болезненном вопросе, стоящем на политическом пути разрешения кризиса с первых шагов на «Женеве-1». Фактически, последним позитивным моментом в отношении Сирии стал устойчивый прогресс в характере отношений между Россией, Турцией и Ираном. Хотя если использовать более точные выражения, наиболее значительным изменением подверглась позиция Турции, а не позиция России и Ирана. Можно утверждать, что изменение в турецкой политике в отношении Сирии стало самым важным событием в течении кризиса за последние год или два. Эти изменения произошли не только из-за огромного влияния прямого российского военного вмешательства, но и из-за растущего чувства в Анкаре, что США не будут вести политику подобно России. Вашингтон поддерживает террористические курдские организации в Сирии, что является предательством турецкого союзника. Анкара давно надеется, что администрация Трампа откажется от политики Обамы по Сирии, но Трамп и его администрация быстро развеяли турецкие надежды, продолжив оказывать военную поддержку курской партии «Демократический союз» (PYD) в Сирии и ее военному крылу, известному как «Отряды народной самообороны» (YPG). Кроме того, растет число свидетельств того, что контрабанда американского оружия в Турцию используется подразделениями «Рабочей партии Курдистана» (РПК) в войне против турецкого государства.
קריקטורה- המשא ומתן בין הנשיא בשאר אסד לבין האופוזיציה הסורית על מציאת הסדר מדיני בסוריה. pic.twitter.com/D8JDA6bzkK — יוני בן מנחם (@yonibmen) 28 ноября 2017 г.
Вместе с этим, при поддержке американских сил курдские вооруженные формирования смогли установить контроль над городом Манбидж. Американцы закрыли глаза на установление курдами контроля над арабским городом Ракка, а также на соглашение, заключенное курдами с ИГИЛ о выводе боевиков «Исламского государства» из сирийского города Ракка. Они позволили сотням боевиков ИГИЛ покинуть город, чтобы те продолжили осуществление террористической деятельности в других регионах, включая Турцию. Разочарование турок американской политикой значительно изменило приоритеты Турции в Сирии касательно поддержки революции и смены режима для защиты национальных интересов Турции на сирийской арене. Она перешла от непрямой войны с Ираном и Россией к взаимопониманию с обеими странами. Предполагается, что турецкое взаимопонимание с Россией и Ираном не будет безвозмездным; турки стремятся к минимальной роли и интересам в Сирии. Когда можно будет сказать, что Турция достигла этого минимума, после трехстороннего саммита? После саммита в Сочи было сделано очень мало заявлений о том, что было согласовано между тремя президентами, хотя и Путин, и Эрдоган, и Рухани поспешили выступить перед прессой после длительных переговоров. Кроме того, встреча президентов состоялась после двух трехсторонних встреч. В первой встрече приняли участие министры иностранных дел трех государств, во второй — начальники штабов. Там должны были быть определены детали соглашений, которые должны были быть утверждены на уровне президентов. Однако стало известно, что было достигнуто согласие по российскому проекту о проведении Конгресса сирийского народа и его представителей (не слишком скоро, но тем не менее), который несколько раз был отложен. На этой конференции будет обсуждаться разработка новой сирийской конституции, проведение выборов под наблюдением ООН, а также облегчение доступа гуманитарной помощи ко всем областям в зоне конфликта и работа по освобождению тысяч политических заключенных. Кроме этого пока мало что известно. Турки отправились на трехсторонний саммит с целым рядом ключевых задач, включая разъяснение российско-иранской позиции касательно переходного периода, вывод Демократической Партии Курдистана (ДПК) и его боевиков из любого сирийского национального диалога, получение поддержки со стороны России для выведения курдских боевиков из арабских и туркменских городов и сел; вывод российских войск из Африна и развязывание рук туркам для изгнания курдских подразделений, а также утверждение окончательного соглашения о безопасности Идлиба и прекращение огня в городе и его окрестностях. На следующий день после трехстороннего саммита официальный представитель Кремля Дмитрий Песков заявил, что турецкая позиция по поводу участия ДПК и «Отрядов народной самообороны» в Конгрессе национального диалога не помешает его созыву. Но что это точно значит? Означает ли это, что три президента уже согласились исключить курдские организации, связанные с РПК, или Россия пригласит представителей этих организаций, независимо от турецкой позиции? На этот вопрос пока нет ответа. Это только один из многих вопросов. Другими словами, трехсторонние договоренности по-прежнему очень хрупки. Вероятно, все будет продвигаться достаточно медленно, потому как еще предстоит решить ряд наиболее чувствительных вопросов.
