0
Обмен пленными 27 декабря — огромная моральная победа Украины. Вместе с тем, президент России Владимир Путин уже пытается хитро использовать эту ситуацию в свою пользу. Украине нужно иметь в виду и реагировать на данную угрозу и будущий шантаж со стороны РФ в вопросе Донбасса. Такое мнение «Апострофу» высказал военный эксперт Олег Жданов. На сегодняшний день это (обмен пленными, прошедший 27 декабря, — «Апостроф») — тот максимум, на который решился Путин. Потому что результат наших усилий — это лишь переговорная группа в Минске, которая показывает свою безрезультатную деятельность. Пленных можно было получить при двух вариантах. Первый — отстранение Путина от власти. Но мы понимаем, что на сегодня это на уровне фантастики. И второй вариант — это высокая политическая мотивация Путина, потому что лично он принимает решения по Донбассу и ситуации в регионе. Все управляется исключительно из башни Кремля. Не нужно строить иллюзий и надеяться на какие-то чудеса. А мотивация Путина в данном случае заключалась в том, что, во-первых, он показал всему миру, что Россия якобы не является стороной конфликта. Они даже не прислали своего представителя на переговоры, заставив представителя Украины в лице Виктора Медведчука сесть за стол переговоров напрямую с главарями псевдореспублик. А в качестве российского следа в этом переговорном процессе выступил патриарх Кирилл. То есть «высокая духовность», «моральность», «гуманизм» в лице РПЦ. Второе — Путин показал всему миру, что он является «миротворцем» и может решать такие вопросы. Потому что Медведчук его попросил, а тот в ответ сказал, что переговорит с этими ребятами (главарями так называемых ДНР-ЛНР, — «Апостроф»), чтобы они сели за стол переговоров. Тут же Россия анонсирует телефонные переговоры Путина с главарями боевиков, вскоре вопрос решается — и мы получаем пленных. Тем более, не пленных, а незаконно удерживаемых. При этом наша роль сводится к тому, что мы — получатели. Кроме того, мы скромно умалчиваем о том, что обменяли украинских граждан на украинских граждан. А во всем мире это раструбили — и в России в том числе. Выходит, что конфликт «гражданский» (как его хочет подать пропаганда Кремля, — «Апостроф»). Еще одна мотивация Путина — показать всему миру что Россия «ни при чем» и надо снимать санкции. Вот поговорить с «республиками» и их услышать — здесь пожалуйста, Путин поговорил и услышал, а они «пошли навстречу». В моральном плане, конечно, это наша победа. Но в политическом — это победа РФ. В этом плане, надо отдать им должное, они сделали все для победы, вплоть до предательств. Это их рабочий девиз. К тому же, Кремль откатал такой момент, как политическое давление и шантаж. То есть, мы готовы идти на переговорный процесс на любых условиях, чтобы получить своих людей. И тут же слушаем заявление представителя РФ в переговорной группе в Минске Бориса Грызлова. А он говорит, что на 2018 год РФ ставит перед собой такие задачи, как особый статус оккупированных территорий и полная амнистия. Также полное выполнение Минских договоренностей по «плану Штайнмайера» (сначала выборы, а потом все остальное). А это для нас абсолютно неприемлемо, потому что приведет к федерализации страны. И это тот хвост, за который они будут держать собаку. Если бы к Путину обратился Петр Порошенко, то это была бы наша большая политическая победа. Мы бы показали всему миру, что Россия является стороной конфликта, что два президента выходят на прямой разговор по гуманитарному вопросу обмена пленными по формуле «всех на всех» и тем самым выполняются Минские договоренности. Вот это была бы победа. А теперь все лавры достались Виктору Медведчуку. Сейчас, если, не дай Бог, будут выборы в Верховную Раду, то Медведчук скажет: «Я же на щелчок пальцев договорился с Путиным, голосуйте за меня и я привезу всех остальных». Тем более, Россия уже сказала, что у них есть незаконно удерживаемые 103 человека. Наша песня хороша — начинай сначала. Можно же бесконечно ловить людей на улице и говорить: «Мы удерживаем граждан Украины, надо их менять». А они тут списки пишут нам. Потом Ирина Геращенко говорит, что мы действуем в правовом поле согласно законодательства. Возникает вопрос — какого законодательства? Если эти люди незаконно удерживаемые, это идет по статьям «терроризм», «похищение» и так далее. А среди тех, кого оттуда в этот список включают (тех, кого отдали боевикам в обмен на украинских заложников, — «Апостроф») — большая часть уголовников, которые сидят в тюрьмах и отбывают наказание за определенные уголовно наказуемые деяния. Так по какому закону мы их меняем? Что может быть в рамках закона, если здесь правового поля вообще, как такового, нет? Конечно, Петр Алексеевич «ленточку перерезал», расцеловал всех. Но он ведь расцеловал тех ребят, которые попали в плен из-за того, что в Иловайске был котел, из-за того, что в Дебальцево был котел, из-за того, что ДАП бросили на произвол судьбы. А он их всех расцеловал, сейчас раздаст ордена и будет счастлив…
