0
В Армении заканчивается период трех президентов. Согласно принятой в 2015 году Конституции, президента будет избирать парламент, и следовательно, первые три президента с историей своих выборов останутся на отдельной площадке. Ни одному из трех президентов не удалось урегулировать карабахский вопрос, хотя все трое вошли в политику на волне арцахского движения. Все трое не решили вопрос урегулирования армяно-турецких отношений. А в каком состоянии находится сейчас этот вопрос? Чтобы слишком сильно не углубляться в историю, вернемся назад на одно десятилетие.
После 1-ого марта 2008 года Сержу Саргсяну была необходима легитимность. Внутренней легитимности не было. Внешняя должна была прийти на замену ей. Так на арене появился процесс армяно-турецкого примирения, о котором Серж Саргсян заявил в Москве, приглашая в Ереван президента Турции на матч между сборными Армении и Турции. Президент Турции Абдулла Гюль приехал. На ответный матч, проходивший в Анталии, поехал Серж Саргсян. В футболе Армения проиграла. А что случилось потом? Появились армяно-турецкие протоколы, которые были подписаны 10-ого октября в Цюрихе, в присутствии высокопоставленных должностных лиц Швейцарии, ЕС, США и России. Правда, с опозданием в несколько часов, но все же протоколы были подписаны. И в будущем не были ратифицированы в течение девяти лет и пяти месяцев. В сентябре 2017 года в Генеральной ассамблее ООН президент Армении Серж Саргсян заявил о своем решении об «отмене» протоколов, назначая срок до весны 2018-ого. Времени особо не осталось. Армения отзовет свои подписи с протоколов и вопрос будет закрыт? По всей вероятности, да.
Вопрос протоколов, но не отношений. В протоколах изначально были перепутаны два разных вопроса — примирение и нормализация. Соглашение об установлении дипломатических отношений должно было документом из нескольких строк, если бы по настоянию турецкой стороны там не оказалась идея примирения, со своим механизмом, в том числе, созданием комиссии историков по изучению вопроса геноцида, что абсолютно неприемлемо для армянской стороны. А для Турции принципиально важным был именно этот пункт. Через шесть лет исполнялось 100 лет геноцида армян, Анкаре было важно предварительно пресечь возможную волну признаний, использовав процесс фальшивого примирения. И сотни дипломатов Анкары в мировых столицах приступили к укреплению идеи, что признание геноцида будет мешать армяно-турецким отношениям. И это подействовало. В том числе, например, на Барака Обаму, как потом признались члены его администрации и извинились за это. Саманта Пауэр сказала, что президент не хотел поставить под удар процесс примирения, что рассматривалось как более важный вопрос для региона. Турция с блеском решила свою задачу. Баку тоже. Сначала Баку пресек нежеланное для себя изменение ситуации, что было немаловажно для Ильхама Алиева, чтобы показать какой он сильный парень и как умеет решать вопросы. А что сказали посредники? Еще тогда было ясно, что совпадение интересов Швейцарии, США и России, и особенно последних двух, либо носит демонстративный характер, либо очень кратковременно. После выборов Барака Обамы широко рекламируемый проект перезапуска отношений потерпел крах.
С 2010 года начались разногласия и стало ясно, что посредники получили желанные дивиденды и оставили стороны друг против друга. После заявления Армении о присоединении к Таможенному союзу в 2013 году Запад и вовсе потерял интерес к армяно-турецкому примирению и к протоколам. Не прибавилось интереса и у России, Москве вообще не нужна армяно-турецкая дружба, в этом случае становится бессмысленной военная база в Гюмри, существование которой основывается на необходимости защищать Армению от турецкой угрозы.
Парламент Швейцарии в 2003-ом году признал Геноцид армян, однако парламент, а не правительство. Самая нейтральная и самая непредвзятая страна, выступая посредником армяно-турецкого примирения, нормализовала свои отношения с Турцией. Членство Анкары в ЕС в то время еще считалось возможным и вокрух этого активно шли переговоры. Одним из многочисленных вопросов было признание Геноцида армян, а также открытие границы с Арменией с установлением дипломатических отношений. Анкара показала миру насколько демократичной, широко мыслящей она является и какую готовность может проявить в вопросе выполнения условий для интеграции в европейскую семью. Все, впрочем, знали, что речь идет не о «футбольной», а о «фиктивной» дипломатии, но активно играли свою роль в этой игре. Так было выгодно всем. Армении тоже. В независимости от того ратифицировали бы турки протоколы или нет, в кратковременный период Ереван оказывался на передовой международной политики, инициируя процесс, который получил поддержку сверхдержав. Армения стала игроком.
Правда, потом бумеранг вернулся и 100-летие Геноцида армян не стало мировым событием по контрудару. Не привело в Армению руководителей сверхдержав, кроме президентов Франции и России, не увеличило географию признания и осуждения первого геноцида 20-ого века. Более того, Анкара сделал еще один шаг, отмечая 24-ого апреля 100-летие победы в битве Галиполи, несмотря на то, что война заливов закончилась летом. И в Галиполи Турция собрала еще больше высокопоставленных чиновников со всего мира, демонстрируя свое превосходство и предпочтения мира. Игра была окончена, и нужно было поставить точку.
В ноябре 2017 года после подписания в Брюсселе соглашение о сотрудничестве с ЕС Ереван полу открывает новый процесс оформления новых протоколов, с нулевой точки, без предусловий. В феврале 2018 года в Мюнхене на саммите по вопросам безопасности президент Армении говорил именно об этом. О новых условиях и новом соглашении. Но это будет уже другое государство. После фальшивого государственного переворота в 2016-ом году Эрдоган сохраняет в Турции режим чрезвычайного положения и под именем борьбы с гюленистами расчищает себе путь к безграничной власти.
Демократия в этой Турции уже является ругательством, за которое могут лишить свободы или убить. В этом процессе Анкара смогла испортить отношения с США и ЕС, убрать из повестки вопрос членства Турции в ЕС. Ввязавшись в войну в Сирии и пойдя на военное сотрудничество с Россией, Эрдоган также обострил отношения с НАТО. Это тот момент, когда Запад снова может вспомнить Геноцид армян и неурегулированные армяно-турецкие отношения с закрытыми границами, предъявляя Анкаре старые и новые счета. В случае, если в 2019 году Эрдоган будет переизбран президентом, он неизбежно начнет попытки нормализации отношений с Западом. А Баку? Азербайджан снова будет протестовать и поднимать вопрос неурегулированного карабахского конфликта. Но всегда остается вопросом — это Баку использует Анкару в своих целях, или Анкара разыгрывает карту Баку для своих целей. Своим заявлением о намерении захватить Ереван, Зангезур, Горис Ильхам Алиев выводит самого себя из серьезных процессов политических урегулирований в регионе. Он не субъект, а объект. Это тоже одно из последствий армяно-турецко-азербайджанского треугольника.
P. S. Известными событиями вокруг армянского патриархата в Константинополе Эрдоган дал понять, что считает самого себя тем, кто принимает решения в армяно-турецких отношениях, и оставляет за собой последнее слово. Ереван, а точнее Эчмиадзин, сдал назад, и архиепископ Арам Атешян не лишился сана. Высший духовный совет призвал власти Турции создать условия для патриархальных выборов. Это тоже часть процесса. А вообще является большим мифом то, что армяно-турецкая граница закрыта. На армянском рынке больше турецких товаров, чем армянских. Политика политикой, а жизнь течет своим руслом. Армения готова к установлению отношений, а Баку против, решение за Анкарой. Предусловий не будет. Будут два разных процесса — сначала установление дипломатических отношений и открытие границы, потом примирение. Посредники всегда найдутся.
