0
Когда в декабре прошлого года одного из его политических оппонентов привели в зал московского суда, Игорь Сечин садился в кресло частного самолета своей компании, направляясь в Центральную Америку. У главы российского нефтяного гиганта «Роснефть» были все основания ощущать удовлетворенность. К тому времени, когда его роскошный бизнес-джет приземлился для дозаправки на Азорских островах, бывшему министру экономики Владимира Путина Алексею Улюкаеву, которого признали виновным в вымогательстве взятки у Сечина, был зачитан приговор: восемь лет колонии строгого режима и штраф в размере 2,2 миллиона долларов. Улюкаев стал первым российским министром, арестованным при исполнении, со времен начальника секретной полиции Иосифа Сталина, а его падение ознаменовало новый взлет влияния Сечина. Дело основывалось на его словах — публичная демонстрация влияния второго по могуществу человека страны после самого Владимира Путина. Сечин — выдающийся российский олигарх, седой и грузный человек с пронзительными глазами и приглушенным голосом. Этот нефтяной магнат является типичным представителем группы всесильных бизнесменов, чье глубокое политическое влияние и контроль над национальными ресурсами страны зависят от близости к президенту Путину. В российском обществе их воспринимают как людей, стоящих выше закона и подотчетных одному лишь Кремлю. 57-летний Сечин, которого опасаются как бизнесмены, так и политики, назвал себя первым среди равных в окружении президента, лоялистом, который поднялся с должности секретаря Путина до поста главы крупнейшей в мире официально зарегистрированной на бирже нефтяной компании. В качестве генерального директора «Роснефти» он контролирует энергетическую империю, выкачивающей в день больше сырья, чем весь Ирак — и является, таким образом, хранителем наиболее ценного корпоративного имущества Кремля. Российская элита, привыкшая к стабильному, хотя и непростому перемирию между путинскими приближенными, была встревожена падением Улюкаева. «Ужасный, необоснованный приговор. Слабая работа следствия, обвинительный уклон. С подобной несправедливостью, увы, сегодня сталкиваются многие», — откровенно раскритиковал судебный процесс Алексей Кудрин, бывший министр финансов и экономический советник Путина. Улюкаев все обвинения отверг. 18-го марта Россия проголосует на президентских выборах. Исход судебного процесса Улюкаева предполагает разрушение хрупкой структуры власти, выстроенной за время 18-летнего правления Путина — власти, основанной на противопоставлении соперничающих друг с другом кланов и нейтрализации потенциальных противников, чей подъем носит чересчур стремительный характер. Президента изберут на четвертый и, вероятно, заключительный шестилетний срок. В отсутствие даже намека на какой-либо план преемственности, фокус всеобщего внимания направлен на различные фракции, борющиеся за влияние уровнем ниже. Ранее Сечин проявлял эффективность в качестве скрывающегося в тени Путина кукловода, но его недавние интриги повысили шансы на битву за трофеи среди последователей президента. Некоторые кремлевские наблюдатели даже сочли его потенциальным премьер-министром, ждущим назначения на должность. В более широком смысле, продолжавшийся подъем Сечина — и та жестокость, с которой он устранял неугодных, — позволяет своими глазами увидеть внутренние споры за власть в путинской России и те силы, что могут сформировать будущее страны. В десятках проведенных для написания данной статьи разговоров с нынешними и бывшими коллегами и руководителями, аналитиками и правительственными чиновниками, практически все согласились обсуждать Сечина только на условиях анонимности, ссылаясь на риск прослыть критиками. Его описали как не боящегося конфликтов, безжалостного и предприимчивого человека, чья политическая стажировка под президентским крылом научила его простой истине: «кто сильнее, тот и прав». На вопросы, отправленные Сечину изданием «Файнэншл Таймс», ответил один из представителей «Роснефти». «У него свой подход к решению вопросов. Собственный стиль. Это довольно настойчивый человек, — поведал высокопоставленный кремлевский чиновник. — В работе он весьма агрессивен. Людям в правительстве он совсем не нравится. Путин в курсе и часто шутит на этот счет. Я не знаю, нравится ли [Путину] он лично, но ему нравится его эффективность в определенных областях». Сейчас Сечин стал более публичной фигурой, чем в бытность правой рукой Путина, а та нервозность, что он провоцирует, отражает анекдот из слитой «Викиликс» телеграмме посольства США, где Сечина называют настолько темной личностью, что он, быть может, и не существует вовсе, являясь своего рода городской легендой, страшилищем, выдуманным Кремлем и призванным внушать страх. С момента ареста Улюкаева 16 месяцев назад возрос объем направленной на Сечина критики, как на государственном, так и на частном уровне. Но выглядит он в любом случае бодро. «Его стиль поведения заключается в том, что лучшая форма защиты — это нападение. За прошедший год он подвергся нападениям много раз, а потому вышел из борьбы, — сказал некто хорошо знавший его на протяжении более десяти лет. — Он всегда уделяет первоочередное внимание выполнению работы, чего бы это не стоило. Что вполне очевидно отражает стиль человека, занимающего ведущее положение». Сечин родился в 1960 году в семье рабочих в Ленинграде, ныне известном как Санкт-Петербург, и с раннего возраста был заядлым любителем книг. Он окончил Ленинградский государственный университет по специальности «Экономика» с высоким уровнем французского и португальского языков. В связи с этим в 1980-х годах его отправили в качестве военного переводчика в Анголу и Мозамбик — на африканские рубежи холодной войны. Именно в этот момент он и начал работать с КГБ, советской службой безопасности, считают дипломаты. Когда в 1994 году Путин, работавший тогда в Санкт-Петербурге бывший сотрудник КГБ, стал заместителем мэра своего родного города, Сечин получил должность его секретаря. Затем отправился в Кремль вслед за Путиным, когда тот на пороге нового тысячелетия сменил Бориса Ельцина на посту президента России. Сечин был назначен заместителем главы администрации, осуществлявшим надзор за службами безопасности и вопросами энергетики и являвшимся доверенным лицом президента. В 2008 году Путин на четыре года занял пост премьер-министра, а Сечин стал его заместителем, контролировавшим энергетическую политику, закрепив свою позицию в качестве конечного распорядителя нефтегазовых активов России. Затем, после возвращения Путина в 2012 году в кресло президента, Сечин взял на себя прямой контроль над «Роснефтью» в качестве главы исполнительной власти. Введенные Америкой санкции в ответ на аннексию Россией Крыма в 2014 году нанесли ему серьезный удар как одному из наиболее близких к президенту «решателей задач» (казначейство США в своем заявлении назвало его бесконечно преданным Владимиру Путину человеком). Сегодня он владеет 0,127% акций компании общей стоимостью около 83 миллионов долларов. Первые российские олигархи захватили контроль над бывшими советскими активами в ходе печально известной темной программы приватизации 1990-х, когда страна натолкнулась на демократию и капитализм. Но власть Путина над Россией определяла новая группа людей, богатство и власть которых являются результатом их верности президенту, построенной зачастую на общем опыте службы в органах безопасности или в родном городе Путина Санкт-Петербурге. Дольше Сечина на его стороне были считанные единицы. Такой длительный срок службы в качестве де-факто заместителя президента заставил политологов сделать вывод об их взаимозависимости друг от друга. Сечин также является наиболее известным из легендарных силовиков — группы бывших и нынешних членов российских служб безопасности в Кремле и вокруг него, чья вера в силу государственного контроля над экономикой и авторитарные принципы сформировали новейшую историю страны и помогли подорвать усилия конкурирующей группы сторонников прогресса, включая Улюкаева, Кудрина и премьер-министра Дмитрия Медведева. Недавняя череда побед Сечина заставила многих предположить, что консервативная, националистическая и государственническая фракция силовиков находится на подъеме по мере приближения следующего срока Путина. Лишение Улюкаева свободы рассматривается как предупреждение более либеральному крылу, которое стремилось побудить президента к продвижению частного бизнеса, сокращению государственного вмешательства в экономику и улучшению отношений с Западом. «Игорь Сечин не скрывает, что долгое время работал под руководством Владимира Путина, считает его своим учителем и наставником и относится к президенту с большим уважением», — заявил FT представитель «Роснефти». Он отказался комментировать то, работал ли Сечин когда-либо на КГБ, и сказал, что если бы концепция силовиков применялась в США, она включала бы «90 процентов членов американской политической элиты и администрации». Быть приглашенным на встречу с Сечиным — значит не сомневаться в том, что это человек не только культивирует власть, но и умеет ею распоряжаться. Прошлым летом FT была предоставлена редкая возможность поговорить с генеральным директором «Роснефти» на одном из мероприятий компании в Санкт-Петербурге. Пока помощники и сотрудники службы безопасности нервно суетились, посетители были вынуждены стоять и почтительно ожидать перед распахнутыми в ожидании его прибытия тяжелыми дверьми высотой во всю стену, подобным дверям президентского дворца. Мы встретились за два месяца до начала судебного процесса над Улюкаевым и в самый разгар отдельной юридической битвы Сечина против одного частного предпринимателя. И все равно без сомнения воинственный руководитель был в спокойном, беззаботном настроении. Позже вечером он устраивал пышную корпоративную вечеринку, где вышел на сцену вместе с Хулио Иглесиасом. Даже критики приписывают Сечину радикальное изменение «Роснефти» до статуса бесспорного лидера российской нефтяной промышленности. Но подъем его зачастую происходил за счет других. Бывший посол США в Москве назвал его «серым кардиналом» Кремля, «который хотел сломить власть олигархов, конфисковать и объединить их активы в государственные компании под контролем силовиков и ограничить влияние Запада». В интервью с FT Сечин стремился изобразить из себя адепта рыночной экономики, несмотря на свою репутацию защитника государственного контроля и государственной собственности. Он отверг предположения о том, что использовал силу и махинации для поглощения бизнес-конкурентов. «„Роснефть" не получала активов бесплатно. Мы покупали с рынка за деньги. Рост был естественным, — сказал Сечин в интервью. — Мы действуем в конкурентной среде». Значащиеся в его растущем списке побежденных врагов позволили бы себе не согласиться с этим. В 2003 году Михаилу Ходорковскому, тогдашнему частному собственнику крупнейшей российской нефтяной компании «ЮКОС», было предъявлено обвинение в уклонении от уплаты налогов, а его компания отошла государству. Хордоковский обвинил Сечина, служившего тогда заместителем главы администрации Путина, в организации своего краха. Отрицавший свою причастность к делу Сечин оказался, тем не менее, крупнейшим бенефициаром — в 2004 году он стал председателем «Роснефти», которая унаследовала бóльшую часть активов «ЮКОСа». Затем в 2014 году было проведено расследование и арест частного собственника региональной нефтяной компании «Башнефть» Владимира Евтушенкова, и государство изъяло и его компанию. Два года спустя «Роснефть» купила «Башнефть» в ходе спорного процесса приватизации, против которой публично выступал Улюкаев. Через месяц Улюкаева арестовали. Затем «Роснефть» отправила под суд Евтушенкова, обвинив в выводе активов «Башнефти» до национализации. Региональный судья вынес решение в пользу «Роснефти», что привело к внесудебному урегулированию, а результате которого магнат выплатил компании Сечина 1,7 миллиарда долларов за актив, который его и так вынудили передать бесплатно. Сечин рассказал FT, что в его правовой битве с Евтушенковым и поглощении «Башнефти», которое обеспечило «Роснефти» 40-процентную долю российской нефтедобычи, не было «ничего личного». «Я не могу не заступаться за своих акционеров, — сказал Сечин. — И я поступил правильно, обратившись в суд.» По словам «Роснефти», все активы были приобретены по рыночной стоимости. Однако подобный агрессивный подход превратил Сечина в козла отпущения для критиков в московском инвестиционном сообществе. Они обеспокоены той авторитарной манерой, в которой российские государственные корпоративные гиганты продолжают доминировать в основных отраслях промышленности, что является существенным фактором риска для иностранных инвесторов. «Это очень серьезный случай, и он вызывает беспокойство у некоторых инвесторов… То, как это выглядело, встревожило бизнес», — заявил о борьбе Сечина за «Башнефть» высокопоставленный кремлевский чиновник, пожелавший сохранить анонимность. Сегодня на «Роснефть» приходится 6% мирового объема добычи нефти. Компания размещена в Москве и Лондоне и стоит около 65 миллиардов долларов, а в 2016 году заплатила в государственную казну более трех триллионов рублей (53 миллиарда долларов). «Игорь Иванович, — одобрительно провозгласил Путин на прошлогодней встрече с Сечиным, почтительно называя его по имени отчеству, — нет необходимости давать характеристики „Роснефти" — она превратилась действительно в одного из лидеров нефтегазовой отрасли в мире. За последнее время проделана огромная работа для укрепления компании». Бóльшая часть этой работы проводилась за пределами России. Международные амбиции Сечина за последний год представили его мощным рычагом российской внешней политики, озадачив аналитиков вопросом о том, выстраивает ли он личную империю или действует как псевдокорпоративное теневое Министерство иностранных дел. Выходные после вынесения приговора Улюкаеву Сечин провел в поездке по Центральной Америке для подписания соглашений о сотрудничестве с Кубой и Венесуэлой, продвигая интересы «Роснефти» в регионе. Под его руководством «Роснефть» предоставила подверженной сокрушительным санкциям США Венесуэле финансовую помощь в размере 6 миллиардов долларов, а также 3,5 миллиарда Курдистану, автономному региону Ирака. Сечин также возглавил консорциум по покупке индийской компании Essar Oil за 12,9 миллиарда долларов в прошлом году и организовал сделку по продаже 14% «Роснефти» китайскому трейдеру энергии CEFC China Energy. Кроме того, компания ведет проекты в Египте, Вьетнаме и Бразилии. «Встав во главе „Роснефти", он сделал все возможное, чтобы превратить компанию в то, чем она является сейчас, — говорит Александр Некипелов, председатель правления „Роснефти" с 2011 по 2015 год. — Он весьма амбициозен, а его вклад в развитие „Роснефти" просто огромен. Он не разделяет понятия личной выгоды и выгоды для страны. Он считает, что „Роснефть" должна стать значимым игроком на мировом рынке». «Сейчас он занимается столькими различными делами одновременно», — говорит руководитель одного из зарубежных предприятий в Москве на фоне предложений о том, что многие из этих начинаний имеют мало коммерческого смысла, кроме как в качестве средства для продвижения более масштабных внешнеполитических целей России. Данные начинания пользуются, похоже, поддержкой Кремля, который уже давно использует углеводородные ресурсы России в качестве геополитического инструмента. Сделка с Китаем обеспечила Сечину похвалу со стороны администрации, стремящейся упрочить связи с Пекином и показать, что санкции не подорвали способность страны к привлечению инвестиций. «Он преуспел на многих переговорах с западными и азиатскими партнерами… Это очень сильный переговорщик, — говорит Кирилл Дмитриев, генеральный директор российского Фонда национального благосостояния. — По сути он играет на нескольких шахматных досках одновременно. В трехмерные шахматы». После того, как в 2012 году Сечин заключил с Рексом Тиллерсоном, (госсекретарем Дональда Трампа, а тогда — генеральным директором Exxon Mobil) соглашение, повлекшее за собой пятисотмиллиардные инвестиции Exxon и «Роснефти», он стал считать американца своим близким другом. Когда введенные в отношении Сечина и «Роснефти» санкции поставили сделку под угрозу и запретили ему посещать США, Россия посетовала на то, что он не сможет «проехаться с Тиллерсоном по дорогам Соединенных Штатов на мотоциклах» (запланированная поездка, которую пришлось отменить после введения санкций). «Нам продолжали говорить, что частные компании работают эффективнее. И я абсолютно с этим не согласен, — заявил Сечин FT. — «Каким образом эффективнее? Набивая карманы или работая на благо общества?… В прошлом, когда нужно было приватизировать ключевые компоненты [российской] промышленности, стоящая за этим идеология, философия была совсем другой: поиск эффективных владельцев. Больше подобных проблем нет». С тех пор как в 2013 году «Роснефть» заплатила 55 миллиардов долларов за TNK-ВР, одну из крупнейших частных нефтяных компаний России, Сечин контролировал 22 миллиарда долларов чистых приобретений, которые повысили не только производство, но и уровень долга. На конец сентября 2017 года ее оборотные активы составляли всего 52% от текущих обязательств по сравнению со 117% годом ранее (и по сравнению со 125% в случае с ВР и 118% — с Shell). Это соотношение и чрезмерная роль Сечина в принятии решений оказались в центре внимания необычайно критического доклада, опубликованного осенью прошлого года крупнейшим российским кредитором Сбербанк России, который также находится в государственной собственности; один из разделов доклада был озаглавлен «Роснефть: нужно поговорить об Игоре». «Для того, чтобы занять нейтральную или, тем более, оптимистическую позицию по „Роснефти", нужно… чтобы „Роснефть" сократила расходы, остановилась с приобретениями, прекратила поддерживать Венесуэлу, подчистила отчет о прибылях и убытках, сгенерировала множество денежных потоков и использовала их для погашения задолженности и вознаграждения акционеров, — гласила англоязычная версия отчета, написанная аналитиком одного из лондонских банков». Однако генеральный директор, который в одностороннем порядке устанавливает стратегию в «Роснефти», не проявляет желания менять линию поведения. «Такое одностороннее принятие решений является уникальным, — говорилось в отчете. — Для того, чтобы занять нейтральную или, тем более, оптимистическую позицию по „Роснефти", нужно, чтобы многие вещи сложились правильно, прежде всего, в голове одного человека. Мы пока не готовы поверить в это». Представитель «Роснефти» сообщил FT, что отчет представляет собой «не более чем непрофессиональный трюк одного некомпетентного аналитика» и что «стиль и правила управления в „Роснефти" не так уж отличаются от практики таких компаний, как ExxonMobil, BP, Statoil и других крупных предприятий». Но коллеги и соратники подтверждают представленное в отчете видение об управленце-трудоголике, который встает в пять часов утра и принимает участие в принятии практически всех решений, какими бы незначительными они ни были. «Роснефть» проводит начальные испытания некоторых программ машинного обучения, предназначенных для оптимизации процессов. «Мы еще не разобрались, что делать, если машины перестанут с ним соглашаться», — заявил посвященный в курс дела человек. Вспыльчивый и нетерпимый к неудачам Сечин в свои редкие выходные ездит на охоту. «Работать с Сечиным не всегда легко, потому что сам он трудоголик и от других ожидает того же усердия, — говорит Некипелов. «Приняв решение, он от него не отступает». Некоторые бывшие и нынешние сотрудники «Роснефти» описывают жесткую бюрократическую структуру, граничащую с культом личности. Сечин довлеет над 296 тысячами человек — наибольшее количество сотрудников одной корпорации в России. «Философия страха пронизывает компанию на всех уровнях, — рассказывает бывший коллега. — Если вам срочно что-то понадобилось, стоит только сказать, что приказ подписал непосредственно Сечин. Конечно, использовать подобную тактику нужно с толком, но до сих пор она всегда срабатывала». Как и Путин, Сечин весьма бережно относится к своей личной жизни. Разведясь в 2011 году с первой женой, он успешно судился с местной газетой за статью о предполагаемом использовании его второй женой роскошной яхты. Он также предъявил иск СМИ в связи с сообщениями о его зарплате и находящемся в его владении роскошном особняке в Москве. На пресс-конференциях он правит бал сам, репортеры заранее проверяются должностными лицами «Роснефти» и задают предварительно оговоренные вопросы. В своем последнем слове суду в декабре Улюкаев цитировал Сократа, Фиделя Кастро и ссылался на показательные процессы Сталина, позиционируя себя жертвой заговора и указывая на своего отсутствующего обвинителя. Сечин же проигнорировал четыре повестки о вызове в суд в качестве свидетеля. В ноябре 2016 года Сечин пригласил Улюкаева на вечернее совещание в свой офис на берегу Москвы-реки. Там имело место сложное оперативное мероприятие, в ходе которого сотрудники ФСБ России надели на Сечина микрофон и ждали снаружи. Министру вручили подарки от Сечина — корзину домашних колбас из дичи и сумку с двумя миллионами долларов наличными — суммой, которую Улюкаев, по словам Сечина, якобы называл ранее в качестве цены за отказ от сопротивления приобретению «Башнефти». Когда Улюкаев вышел, то был оперативно задержан ожидавшими сотрудниками спецслужб, помещен под домашний арест и уволен Путиным. «Все собранные по делу материалы доказывают, что я не совершал никакого преступления, — заявил Улюкаев в своем последнем слове. — Против меня была совершена чудовищно жестокая провокация. Не то свидетель, не то потерпевший… Он растворился, и только запах серы в воздухе остался. Мнимый свидетель, притворный свидетель. Провокаторы потратили немало сил и средств, чтобы оклеветать невинного человека, заманить его в ловушку, осуществить расправу… А ведь уже порядком давно было сказано — не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по тебе. Он может зазвонить по любому из зрителей. Теперь это стало очень легко: сумка, корзинка, плохо снятый видеоролик — и готово, — предупредил он. — Однако ящик Пандоры открыть легко — а вот закрыть его будет значительно труднее». В ходе битвы за «Башнефть» в Москве распространялись слухи об отношении к этой драме Путина. Не зашел ли Сечин на этот раз слишком далеко или у него все же есть негласное «благословение» президента на публичную дефенестрацию одного из министров и финансовое притеснение частного предпринимателя? В сентябре президент нарушил молчание, заявив, что мирное соглашение по тяжбе между Сечиным и Евтушенковым принесет пользу российской экономике. Изначально данное предложение игнорировалось. Затем на своей ежегодной пресс-конференции в декабре Путин использовал вопрос о неявке Сечина в суд по делу Улюкаева, чтобы высказать едва уловимое предостережение о своем давнем помощнике и преданном союзнике: «Да, Сечин мог бы и прийти в суд. Что здесь такого?» Даже если Сечин чувствовал себя ущемленным, то не показал этого. В этом судебном процессе для того, чтобы одержать победу, ему даже не пришлось вставать за к свидетельскую трибуну. Через три дня после вынесения приговора Улюкаеву только что прилетевший со встреч с кубинским и венесуэльским лидерами Раулем Кастро и Николасом Мадуро Сечин председательствовал на проходившей в Сочи пресс-конференции. Произнеся короткую речь о будущих инвестиционных планах «Роснефти», он поспешил встать. «Прошу меня простить, — сказал он с улыбкой, проскочив мимо дюжины прилетевших из Москвы репортеров. — Мне нужно работать». Генри Фой — корреспондент «Файнэншел Таймс» в Москве и Центральной Азии. Рассказывает о крупнейших российских компаниях в энергетической, металлургической и горнодобывающей отраслях, а также взаимодействии политики и крупного бизнеса в одной из мировых энергетических сверхдержав.
