0
Россия объявила о «новых» системах вооружений, нацеленных на разгром обороны Соединенных Штатов. В действительности же они ничего не меняют. В начале своего недавнего послания Федеральному Собранию президент России Владимир Путин намекнул на ряд благоприятных возможностей для взаимодействия с США. Однако все это оказалось перечеркнуто последней третью его выступления, когда президент принялся совершенно нелепым образом пускать пыль в глаза, рассказывая о «прорыве в разработке новых моделей стратегического оружия», гарантирующих России ядерное превосходство над какими бы то ни было системами обороны, которые США имеют или могут создать. К сожалению, Соединенные Штаты отреагировали в первую очередь на эту завершающую часть послания, упустив потенциальные возможности, открывавшиеся для российско-американского диалога по нашим взаимным интересам в сфере безопасности. Полагаю, что агрессивная позиция Путина по большей части была ориентирована на внутреннее потребление и демонстрацию геополитических намерений. Я не желаю преуменьшить важность последних — верное представление о российском военном потенциале может быть важным для США — однако не менее важно с военной и технической точки зрения оценить фактическое значение того, что сказал Путин. На сегодняшний день большинство американских экспертов, комментирующих заявления Путина по поводу оружия, склонны умалять важность этих новых систем. Они говорят, что пока у Путина нет таких возможностей, что, вполне вероятно, в ближайшем будущем он не сможет реализовать эти проекты или что ничего нового в этом оружии нет и оно нам давно известно. Эти комментарии упускают самое важное с военно-технической точки зрения: независимо от того, работают эти новые вооружения или нет, независимо от их доступности они не меняют основную сдерживающую позицию России или ее военный потенциал. Взять ту же новую ракету, которой, как предполагается, не страшны наши средства обороны: такого рода ракеты имеются в распоряжении у России сейчас и имелись в течение многих десятилетий. Чтобы нанести сокрушительный удар по американской обороне, России не нужно атаковать США с юга. Мы всегда знали, что у российских ракет есть маскировка, способная дезориентировать наши ПВО, даже если средства американской обороны будут работать, как было заявлено. А в том случае, если нам придется совершенствовать средства ПВО, Россия будет создавать все более качественные ложные цели и в большем количестве или, если на то пошло, больше боеголовок для ракет, которые у них уже есть. Производить большее количество ложных целей или боеголовок всегда легче и дешевле, чем строить более крупные и эффективные средства ПВО для того, чтобы давать им отпор. Даже если при крупномасштабной атаке нам удастся сбить 80 процентов боеголовок (процентный показатель, не подтвержденный опытом или результатами испытаний), взорвавшиеся на территории США ядерные боеголовки числом от 200 до 300 вряд ли можно назвать успешной «обороной». Это то, что русские могут сделать со своим нынешним арсеналом, а мы можем — со своим. В этом и состоит суть стратегии взаимного сдерживания. Или возьмите новые роботизированные атомные подводные лодки российского производства, о которых сегодня все говорят: они способны полностью уничтожить любой из наших портовых городов. У России уже давно имеется множество самых разных систем вооружений, которые могут достигать тех же целей другими способами. То же самое справедливо и в отношении американских систем, которые способны сравнять российские города с землей, не прибегая к роботизированным подводным лодкам. Поэтому, даже если эти системы реальны, даже если они могут выполнять все те задачи, о которых твердил Путин, даже если они уже доступны для использования, это нисколько не меняет позицию сдерживания и не предоставляет России каких-то существенно новых возможностей. Мне кажется, что в наибольшей степени новое оружие Путина представляет собой маркетинговый триумф военно-промышленного комплекса в России, который преуспел в продаже российскому правительству новых дорогих систем: они хорошо смотрятся в буклетах и видеороликах, однако не обеспечивают Москве каких-то значимых новых возможностей. Даже если они работают, они решают ту оборонную проблему, которой у России нет: американское противодействие сдерживающим силам России. Если мы не купимся на этот обман и действительно не начнем думать, что русские каким-то образом угрожают нашему сдерживанию, их новое оружие окажется серьезным просчетом для российского оборонного бюджета. Правда, вероятнее всего, Соединенные Штаты решат, что, раз такие системы есть у России, они нужны и нам. Не сомневайтесь, что при желании США могут построить аналогичные системы — и, разумеется, в более усовершенствованном варианте. Наверняка, в Америке мы услышим немало призывов поступить именно так от людей, которые будут утверждать, что наша «ядерная кнопка» должна быть больше, чем у России. Самое опасное в выступлении президента заключается в том, что Путин, похоже, приветствует новую гонку ядерных вооружений и бросает вызов Соединенным Штатам. Нетрудно представить себе такую гонку, где каждая сторона хвастается очередным зловещим оружием, созданным по последнему слову техники. С сожалением вынужден отметить, что США косвенным образом спровоцировали эти российские программы: своим выходом из Договора по ПРО в 2001 году, а затем развертыванием системы ПРО в Европе. США не переставали заявлять, что их система ПРО не угрожает России (и это правда), однако Россия всегда рассматривала ее как первый шаг к подрыву российских позиций сдерживания и потому стремилась взять над нею верх путем укрепления своего потенциала. Теперь они уверены, что у них такой потенциал есть, и трубят об этом на весь мир. Мы в очередной раз становимся свидетелями гонки вооружений в стиле холодной войны — на этот соревнование ведется в отношении «качества», а не количества. В результате гонки «у кого больше» мир получил более 70 тысяч единиц ядерных вооружений. Бог знает, куда заведет нас гонка за качество. Но не нужно быть Богом, чтобы понимать, что речь идет о чрезвычайно опасном и дорогостоящем мероприятии.
Уильям Перри (William J. Perry) — бывший министр обороны США
