0
Как выглядят текущие перспективы глобальной экономики по сравнению с ситуацией год назад? В 2017 году мировая экономика переживала синхронный подъём, темпы роста ускорились как в развитых странах, так и в развивающихся. Кроме того, несмотря на повышение темпов роста экономики, инфляция оставалась стабильной (если не снижалась), причём даже в США, с их повышенным спросом на рынках товаров и труда. Повышение темпов роста в условиях, когда инфляция оставалась ниже целевого уровня, позволяло и дальше проводить нетрадиционную монетарную политику в полную силу, в частности, в еврозоне и Японии, или же сворачивать её — очень постепенно — в США. Следствием сочетания сильного экономического роста с низкой инфляцией и лёгкими деньгами стал низкий уровень рыночной волатильности. А поскольку доходность гособлигаций тоже была очень низка, «животный дух» инвесторов высоко воспрял, что привело к росту цен на многие рискованные активы. Американские и глобальные ценные бумаги приносили высокую доходность, при этом политические и геополитические риски в основном оставались под контролем. Рынки поверили в презумпцию невиновности президента США Дональд Трамп во время его первого года в должности; инвесторы радовались проведённому им снижению налогов и политике дерегулирования. Многие комментаторы даже утверждали, что десятилетие «нового застоя» (new mediocre) и «вековой стагнации» уступило место новой фазе — неуклонным и более высоким темпам роста в «экономике Златовласки». А теперь перенесёмся обратно в 2018-й год и увидим совершенно иную картину. В мировой экономике ещё наблюдается вялый подъём, но её рост перестал быть синхронным. В еврозоне, Великобритании, Японии и некоторых хрупких развивающихся странах темпы роста замедляются. И хотя в экономике США и Китая подъём ещё продолжается, в первом случае этот рост опирается на нестабильные бюджетные стимулы. Хуже того, значительная доля глобального экономического роста, который приходится на «Кимерику» (Китай плюс Америка), сейчас оказалась под угрозой из-за эскалации торговой войны. Администрация Трапа ввела импортные пошлины на сталь, алюминий и широкий спектр китайских товаров (и этот список будет расти). Она рассматривает возможность введения новых пошлин на автомобили из Европы и остальных стран мира. Тем временем, переговоры о пересмотре Североамериканского соглашения о свободной торговле (НАФТА) зашли в тупик. В итоге, повышается риск начала полномасштабной торговой войны. А поскольку экономика США почти достигла уровня полной занятости, политика бюджетного стимулирования, наряду с ростом цен на нефть и сырьё, стимулируют повышение инфляции. Как следствие, Федеральный резерв США вынужден поднимать процентные ставки быстрее, чем ожидалось, одновременно занимаясь сокращением своих балансов. Кроме того, в отличие от 2017 года доллар США сейчас укрепляется, а это означает, что внешнеторговый дефицит США станет ещё больше, а протекционистская политика будет усиливаться, так как Трап (предположим, что он останется верен себе) обвинит в этом другие страны. Перспективы роста инфляции заставили даже Европейский центральный банк задуматься над постепенным сворачиванием нетрадиционной монетарной политики, что приведёт к ужесточению монетарных условий на глобальном уровне. Сочетание укрепляющегося доллара, растущих процентных ставок и сокращающихся объёмов ликвидности не сулит развивающимся странам ничего хорошего. Снижение темпов роста экономики, повышение уровня инфляции и менее благоприятная монетарная политика будут охлаждать настроения инвесторов по мере того, как финансовые условия будут ужесточаться, а волатильность возрастать. Несмотря на хорошие корпоративные прибыли, которым поспособствовало снижение налогов в США, американский и глобальный фондовые рынки ушли в «боковой дрейф» (не показывая чёткой тенденции к росту или спаду) в последние месяцы. Начиная с февраля, фондовые рынки столкнулись с ростом инфляции, импортными пошлинами и политической атакой на крупнейшие технологические компании. Возросли тревоги по поводу развивающихся стран (Турция, Аргентина, Бразилия), а также по поводу угроз, связанных с популистскими правительствами в Италии и других европейских странах. Сейчас опасность в том, что разные страны и рынки войдут в порочный круг взаимного негативного воздействия. Замедление темпов роста в отдельных странах может привести к ещё большему ужесточению финансовых условий на рынках акций, облигаций и кредитования, а это будет ещё сильнее сдерживать темпы роста. Начиная с 2010 года, периоды замедления темпов роста экономики, избавления инвесторов от рискованных активов, а также коррекции на рынке подчёркивали риски, связанные со стаг-дефляцией (медленные темпы роста и низкая инфляция). Но крупнейшие центральные банки пришли на помощь со своей нетрадиционной монетарной политикой, поскольку падали одновременно и темпы роста экономики, и темпы инфляции. Теперь же, впервые за десятилетие, наибольшие риски связаны со стагфляцией (замедление темпов роста экономики и повышение уровня инфляции). В числе этих рисков — негативные шоки предложения, вызванные торговой войной; повышение цен на нефть из-за политически мотивированных ограничений поставок; американская политика, способствующая росту инфляции. В результате, в отличие от кратких периодов избавления инвесторов от рискованных активов в 2015 и 2016 годах, которые длились не более двух месяцев, на этот раз инвесторы находятся в режиме отказа от рисков, уже начиная с февраля, а рынки движутся вбок или даже вниз. Между тем, ФРС и другие центральные банки сейчас либо начинают, либо продолжают ужесточать свою монетарную политику, и в этот раз из-за растущей инфляции они уже не смогут прийти на помощь для спасения рынков. Ещё одно большое отличие 2018 года в том, что политика Трампа усиливает состояние неопределённости. Трамп не только начал торговую войну, но и активно подрывает глобальный экономический и геостратегический порядок, который США создали после Второй мировой войны. Сдержанные меры, которые администрация Трапа предприняла для повышения роста, уже позади, а влияние её политики, которая может помешать этому росту, ещё предстоит почувствовать в полной мере. Бюджетная и торговая политика, которую избрал Трамп, будет вытеснять частные инвестиции, снижать объёмы прямых иностранных инвестиций в США, увеличивать внешний дефицит. Драконовские подходы Трампа к иммиграции будет сокращать предложение рабочей силы, которая нужна для поддержки стареющего общества. Его экологическая политика снизит конкурентоспособность США в зелёной экономике будущего. А его тактика запугивания частного сектора заставит компании сомневаться в необходимости инвестиций или найма сотрудников в США. Со временем меры, способствующие росту экономики США, утонут в болоте политики, ведущей к снижению её темпов роста. И если даже в течение следующего года экономика США сумеет превзойти потенциальные темпы роста, эффект бюджетных стимулов иссякнет уже во второй половине 2019 года, при этом ФРС придётся превысить долгосрочную равновесную учётную ставку в попытках поставить под контроль инфляцию. Это означает, что совершить мягкую посадку будет труднее. К тому моменту — и на фоне нарастающего протекционизма — пузырящиеся глобальные рынки станут, вероятно, ещё более волатильными из-за серьёзного риска остановки роста экономики — или даже её спада — в 2020 году. Эра низкой волатильность сейчас уже позади, а нынешняя эра избавления инвесторов от рискованных активов, по всей видимости, наступила надолго.
