0
В большинстве западных демократий, включая такие, как Дания и Англия, которые по историческим причинам имеют государственную церковь, судьба того или иного вероисповедания в основном считается вопросом, касающимся собственных приверженцев религии. В контексте религиозной свободы конкурирующие вероисповедания претерпевают взлеты и падения, предлагая свой духовный товар и соперничая за души. Но чем дальше продвигаешься на восток Европы и попадаешь в расположенные дальше на востоке страны, в которых некогда господствовал государственный атеизм, тем больше вероятность того, что к религии будут относиться как к вопросу высокой политики. В минувшие выходные, когда на Объединительном соборе в Киеве с участием иерархов православных украинских церквей епископы официально провозгласили единую независимую украинскую церковь, одной из поразительных особенностей происходящего стала вездесущность президента Петра Порошенко. Он связал свою политическую судьбу с успешным созданием национальной православной церкви, прихожанами которой легко и органично может стать большинство украинских граждан. И когда епископы избрали предстоятелем своей церкви одного из своих рядов, 39-летнего митрополита по имени Епифаний (Думенко), глава украинского государства приветствовал это избрание, назвав его вехой в национальной истории — моментом, когда украинцы выступили против мирянина Владимира Путина, президента России, и его духовного лидера патриарха Московского Кирилла. Он заявил: «Это церковь без Путина, это церковь без Кирилла, церковь без молитвы за российскую власть и российские войска, потому что российская власть и российские войска убивают украинцев. Но это церковь с богом». В январе Петр Порошенко с митрополитом Епифанием отправятся в Стамбул, чтобы получить официальное благословение на создание автокефальной (то есть, независимой) украинской церкви от архиепископа константинопольского и Вселенского патриарха, который традиционно обладает «первенством власти» среди православных иерархов мира. Легитимность всех этих шагов яростно оспаривается как светскими, так и духовными лидерами Москвы, которые настаивают на том, что единственной законной православной церковью на украинской земле является та, которая подчиняется Московскому патриархату. С точки зрения Москвы, Объединительный собор в Киеве был собранием «раскольнических» священнослужителей, решения которых не имеют юридической силы. На воскресный Объединительный собор в Киеве был приглашен глава украинской православной церкви Московского патриархата митрополит Онуфрий, но он и большинство епископов, находящихся под его властью, просто вернули свои приглашения в Константинопольский патриархат, где они были изданы. Однако два архиерея, которые до сих пор принадлежали УПЦ, возглавляемой Онуфрием, приняли приглашение, и соответственно по решению их московских братьев им «было запрещено церковное служение». Представитель Московского патриархата назвал их предателями. Российские власти и Московский патриархат громко сетовали на то, что архиереи, священнослужители и представители монашества УПЦ Московского патриархата начинают подвергаться давлению со стороны государственных властей Украины, которые требуют от них перейти на другую сторону в этом обостряющемся противостоянии. Два из наиболее важных духовных центра страны, один из которых распложен в Киеве, а другой — вблизи западной границы, в настоящее время находятся под контролем Московского патриархата. Представители руководства их монастырей жалуются на то, что полиция проводит у них обыски, а также принимаются правовые акты, которые могут поставить под угрозу их пребывание на территории храмовых комплексов и монастырей. Украинские власти настойчиво заявляют о том, что при желании люди по-прежнему смогут беспрепятственно посещать храмы УПЦ Московского патриархата. На самом же деле, по оценкам международных организаций, которые следят за соблюдением прав на свободу вероисповедания, ни в России, ни на Украине ситуацию нельзя назвать благополучной — хотя в России дела обстоят гораздо хуже. Общепризнанно, что некоторые из грубейших в регионе нарушений прав на свободу вероисповедания происходят в районах Украины, оккупированных пророссийскими силами, а также в Крыму, который был аннексирован Россией в 2014 году. Как говорится в докладе Госдепартамента США, руководимые Россией силы (в восточных районах Украины) «по-прежнему задерживают и сажают в тюрьмы членов религиозной организации „Свидетели Иеговы" (организация признана экстремистской и запрещена в России — прим.ред.), а также других религиозных лидеров». Довольно неожиданным развитием событий стало то, что на кремлевском сайте приводятся слова Владимира Путина, призывающего к «гораздо более либеральному» отношению к «Свидетелям Иеговы». В России эта организация подвергается преследованиям с апреля 2017 года, когда Верховный суд постановил включить эту секту в список запрещенных экстремистских организаций. На заседании Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека, состоявшемся в Кремле 11 декабря, Владимир Путин сказал: «Свидетели Иеговы тоже христиане, за что их преследовать, я тоже не очень понимаю, — сказал он. — Надо внимательно с этим разобраться». Почти сотне из 170 тысяч российских членов этой религиозной организации в настоящее время предъявлены уголовные обвинения. В другой части беседы с правозащитниками, стенограмма которой была недавно опубликована, Владимир Путин заявил, что считать религиозные организации террористическими лишь из-за их убеждений — это «чушь полная». Остается лишь гадать, почему Кремль решил занять более мягкую позицию в отношении этой ожидающей конца света и тысячелетия царства Мессии секты, которая противостоит многим правительствам, потому что ее члены отказываются проходить обязательную военную службу. Но вряд ли Россия может рассчитывать на то, что мир будет сочувствовать бедственному положению православных христиан на Украине, если она сама у себя нарушает права на свободу вероисповедания. Возможно, этим и объясняется изменение ее позиции.
