0
Интервью с венгерским министром иностранных дел Петером Сийярто (Péter Szijjártó). Rzeczpospolita: 1 февраля Вы встречались в Будапеште с госсекретарем США Майком Помпео. Это был первый такой визит за довольно долгий период. Задам сначала короткий, но важный вопрос: Венгрия — проамериканское государство? Петер Сийярто: Нет. Венгрия — провенгерское государство. Нам не нравится, когда страны делят по такому принципу. Мы претворяем в жизнь собственные интересы, и если какой-то из них совпадает с интересами другой страны, значит, мы с ним в этой сфере сотрудничаем, а если нет, то не сотрудничаем. — Какое место занимает Америка в этой провенгерской концепции? — Венгрия — член НАТО, а США — наш важный партнер в сфере обороны и второй по величине инвестор в нашей стране. У нас работает 1 700 американских предприятий, создавая рабочие места для 105 тысяч человек. Кроме того, США — крупнейший рынок сбыта венгерских товаров за пределами ЕС. Что касается оборонного сотрудничества, 200 наших военных находятся на территории Ирака в составе коалиционных сил, 500 принимают участие в миссиях НАТО в Косово и Афганистане, в ближайшее время к ним присоединятся еще 108 человек. — Венгрии хорошо в НАТО? — Разумеется. Это самый сильный военный союз в мире, принадлежность к нему дает ощущение безопасности. — Я задал такой вопрос, потому что в конце января газета «Уолл-стрит джорнэл» сообщала, будто премьер-министр Виктор Орбан в беседе с американским дипломатом заявил о желании Венгрии стать нейтральным государством, как Австрия. — Он такого никогда не говорил. — Венгрия остается одной из немногих стран НАТО, не отправивших своих военных на восточный фланг, в натовские батальоны, которые находятся в странах Балтии и Польше. Почему? — Наши военные принимали участие в учениях на территории стран Балтии в 2017 году. С апреля 2019 года наши самолеты будут охранять эти страны в рамках миссии по патрулированию их воздушного пространства. Напомню, что мы всегда поддерживали концепцию укрепления восточного фланга Альянса. — Венгрия не направила своих военных ни в один из батальонов НАТО, находящихся в странах Балтии и Польши. — Мы оказываем этому региону помощь в другой форме. — Отправка венгерских военных в один из батальонов вызвала бы недовольство России? — Это нас не волнует. Венгрия руководствуется в своей внешней политике собственными национальными интересами, не оглядываясь на то, что о ее решениях думают другие страны. Было бы неправильно концентрироваться на размышлениях, насколько России нравятся венгерские шаги в сфере обороны. — Расходятся ли интересы Польши и Венгрии во внешней политике? Какие темы вызывают больше всего споров на ваших встречах с министром Яцеком Чапутовичем (Jacek Czaputowicz)? — Мы остаемся близкими союзниками. Венгрия знает, что в любой ситуации Польша ей поможет, а польское руководство осознает, что может рассчитывать на нашу безоговорочную поддержку. Когда против вашей страны запустили процедуру по статье 7 Договора о ЕС, мы сразу же сделали заявление, что не поддержим никаких санкций. Наши страны связывают близкие отношения, в основе которых лежат дружба и принципы, интересы и эмоции. — А то, что Польша и Венгрия по-разному относятся к России? — Мы можем иметь разный подход, ведь вы поляки, а мы венгры. Невозможно, чтобы разные народы проводили совершенно одинаковую политику в отношении всех государств. У нас своя история, свое географическое положение, свои взгляды. Но почему это должно быть проблемой? Мы уважаем польскую позицию в отношении Кремля и никогда ее не критикуем, относясь к Варшаве с пониманием. Когда польская сторона просит помощи, мы ее оказываем. Однако мы уже устали слышать от СМИ и некоторых европейских политиков, что Венгрия ведет какое-то особо тесное сотрудничество с Россией. Вы не хотите спросить, например, у Германии или Франции, почему они заключают с россиянами контракты на миллиарды евро? К Венгрии относятся несправедливо. Наши отношения с Москвой абсолютно прозрачны. Мы проводим в год одну встречу на высшем уровне, то есть гораздо меньше, чем ведущие западные страны, и всегда официально заранее о ней объявляем. 80% газа Венгрия покупает у России. В инфраструктурном плане мы предприняли все возможное, чтобы получать газ из других источников, но наши союзники нас не поддержали, и что нам было делать? Обвинять Венгрию в пророссийской политике несправедливо, ведь строительством газопровода «Северный поток — 2» занимаются не венгерские компании, а западноевропейские концерны. — Какую позицию занимает Будапешт в отношении проекта «Северный поток — 2»? — Мы не имеем к нему никакого отношения, он строится далеко от нас. — Но есть еще голосования в рамках ЕС. — Мы не можем повлиять на решения в этой сфере. Венгрия выступает против использования двойных стандартов. Когда мы хотели получать газ по газопроводу, который планировалось протянуть с юга, Еврокомиссия заблокировала проект, заявив, что он имеет политическую подоплеку и нарушает интересы Украины. Это именно двойные стандарты, с ними мириться мы не хотим. — Когда премьер Виктор Орбан был молодым политиком, он ассоциировался с антимосковскими лозунгами. Для кругов, к которым он принадлежал, была важна память о подавленном Советским Союзом восстании 1956 года. В этом контексте вопросы об отношении действующего венгерского руководства к России выглядят вполне оправданными.
— 1956 год — одна из важнейших дат нашей истории. Мы не забываем, что нам пришлось сражаться с СССР за нашу свободу. Однако в современных реалиях государственные интересы склоняют нас вести прагматичное сотрудничество с Россией в опоре на международное право. Венгрия вынуждена покупать 80% требующегося ей газа у россиян, и не от нас, а от наших западных союзников зависит, удастся ли нам диверсифицировать поставки. — Что отвечает Запад? — Хорваты пока не начали строительство СПГ-терминала, а американцы, то есть концерн «Эксон Мобил», не приняли решения по поводу разработки месторождений у берегов Румынии. Говорят, к тому же самому проекту хотят подключиться австрийцы. Это очень неприятная для нас ситуация. — Три года назад я беседовал с одним из ключевых венгерских министров, Золтаном Балогом (Zoltán Balog), и он сказал мне, что венгерское меньшинство на Украине должно получить автономию. Это официальная позиция Будапешта? — В первую очередь следует спросить это меньшинство, хочет ли оно, чтобы Будапешт представлял его интересы. Мы считаем совершенно неприемлемой ситуацию с нарушением прав венгров на Украине. Речь идет об использовании языка, школьном образовании на языке меньшинств и новом законе, проект которого находится на рассмотрении в парламенте. Согласно нему территории, населенные венграми, окажутся в составе не одного районов, а трех. Они будут раздроблены. На сайте украинского парламента проводится голосование по вопросу, следует ли выслать из страны венгров, имеющих двойное гражданство. Мы не понимаем, как такое возможно: сейчас XXI век, но никто против этого не протестует. Когда какой-то закон принимается в Венгрии, Франс Тиммерманс реагирует сразу же. — Но Украина не входит в состав ЕС. — Когда что-нибудь происходит в Сирии или Ливии, мы сразу слышим заявления. Россия тоже не член ЕС, но мы постоянно ее обсуждаем. Я задаюсь вопросом, почему никто не реагировал на то, что Венгерский культурный центр в Закарпатье дважды за один месяц подвергся нападению? Это тоже двойные стандарты. — Значит ли это, что вы хотите автономии? — Мы хотим, чтобы Украина соблюдала европейское и международное законодательство, чтобы она не нарушала права венгерского меньшинства. — На упоминавшейся выше встрече с госсекретарем Помпео обсуждалось соглашение об оборонном сотрудничестве с США. Оно до сих пор не подписано. В чем Будапешт видит проблему? — Окончательный текст соглашения уже готов. Он находится на рассмотрении парламентского комитета по обороне, после того как он получит там оценку, последуют соответствующие этапы согласования. — Когда состоится голосование в парламенте? — Это зависит от того, когда соглашением займется комитет по обороне. Окончательное решение будет принимать парламент. — Правда ли, что в этом соглашении есть пункт, позволяющий США наносить военные удары с территории Венгрии, не получая разрешения на это от венгерского руководства? — В окончательной версии такого пункта нет. — Ходят слухи, что Будапешт не исключает перспективы переноса своего посольства в Израиле из Тель-Авива в Иерусалим. Это уже сделали США. — Мы не планируем переносить куда-либо посольство. При этом мы считаем, что каждое государство вправе самостоятельно решать, где ему размещать свои представительства, поэтому я заблокировал в Брюсселе заявление ЕС с критикой решения президента Трампа о переносе посольства в Иерусалим. Нам не следует вмешиваться в такие решения. — Должен ли ЕС занять согласованную позицию по поводу дипломатических представительств в Израиле? Вы можете представить себе ситуацию, когда одна страна, например, Венгрия, примет такое же решение, как Трамп? — ЕС не имеет права вмешиваться в эту сферу: внешняя политика находится в компетенции отдельных стран-членов. Но, повторю, мы переносить посольство в Иерусалим не планируем. Загрузка...
Загрузка...
