0
В 1945 году сенатор Артур Ванденберг произнес речь, которую, как часто говорят, «услышал весь мир». Начал он так: «В жизни каждой нации бывают критические моменты, требующие самого прямого, самого ясного и самого смелого мышления, на которое мы способны. Сейчас настал именно такой момент». Некогда стойкий изоляционист Ванденберг в этой речи показал, что примирился с реальностью и признал, что после Второй мировой войны Америка в своей внешней политике уже не может проявлять пассивность и невмешательство. Страны мира были готовы к переменам, и Америке надлежало взять на себя инициативу и сформировать либеральный мировой порядок, основанный на власти закона, коллективной безопасности, свободной торговле, правах человека и международных институтах. Но для этого Америке надо было мыслить совершенно иными категориями, реализовывать совершенно иные идеи. Речь шла о всеобъемлющих концепциях альянсов, коалиций и партнерств, таких как ООН, НАТО и Международное агентство по атомной энергии, каждое из которых составляло гораздо более важное целое, нежели сумма его отдельных частей. Была и альтернатива. Позволить антилиберальной, авторитарной коммунистической державе вести охоту на отдельные, ослабленные войной страны Европы и Азии, и навязывать им свою волю, создавая тем самым собственную сферу влияния. В 21 веке происходят фундаментальные геополитические изменения, поскольку соперничество великих держав возродилось, став главным препятствием для благополучия и безопасности США. Сегодня Китай и Россия стремятся переделать мир в соответствии со своей авторитарной моделью. В свои геополитические стратегии они включили государственные предприятия атомной энергетики, превратив их в инструменты по формированию долговременной энергетической и технологической зависимости развивающихся экономик. Это централизованная иерархическая система, цель которой — влияние и господство, а не только экономическое развитие и многостороннее сотрудничество. Если в 20 веке США были мировым лидером в сфере ядерных технологий, то сейчас они отстают от Китая и России в строительстве объектов атомной энергетики и оказываются в невыгодном финансовом положении, конкурируя с государственными предприятиями. Это вызывает обеспокоенность у тех, кто считает американское лидерство в ядерных технологиях или утрату такового вопросом национальной безопасности. Вопрос не в том, имеют ли США технические возможности конкурировать и лидировать. Они уже доказали эту свою способность в XX веке. Проблема в том, что ядерная концепция Америки XX века не может соперничать с китайскими и российскими государственными предприятиями из XXI века. Следовательно, атомная отрасль Америки XX века нуждается в новых идеях, чтобы ответить на геополитические вызовы глобализованного XXI века и возобновившегося великодержавного соперничества. Более того, поскольку Британия, Южная Корея, Япония и Франция демонстрируют признаки политической неопределенности в плане приверженности атомной энергетике, глобальная ядерная экосистема становится незащищенной от господства страны, которая стремится стать главным хищником. Между тем, мир ждет от США лидерства в области атомной энергетики, и этот громкий призыв должен быть услышан. Как минимум атомной сфере нужен надежный, чуждый авторитаризму альтернативный партнер, преданный принципам верховенства права, свободы личности, коллективной безопасности, многосторонних альянсов и честной торговли. Но пока остальные страны колеблются, два государства не намерены отказываться от агрессивного будущего в атомной энергетике. Это Китай и Россия. Более того, они удваивают свои усилия. Америка должна решить, стоит ли ей сохранять свое глобальное лидерство в атомной сфере, которое она обрела в 20 столетии. Если решение будет отрицательное или индифферентное, то достаточно пассивно-примиренческой позиции межвоенного периода, которая не требует никаких действий. Глобального лидерства будут с энтузиазмом и беспрепятственно добиваться Китай или Россия, либо обе страны вместе. А Америка постепенно самоизолируется внутри мировой атомной экосистемы. Если Америка решит сохранить роль лидера, ей надо будет снова задуматься о совершенно иных идеях — о всеобъемлющих концепциях новой атомной архитектуры. Эта архитектура должна состоять из ведущих американских поставщиков продукции и услуг в атомной сфере, работающих в различных секторах, таких как эксплуатация электростанций, топливные услуги, охрана, техника безопасности, руководство проектами. Все это надо будет объединить в эффективную американскую атомную экосистему, способную коллективно делать то, чего не могут ее составляющие: конкурировать с государственными предприятиями. В качестве многостороннего ответа авторитарным государствам, предлагающим услуги в атомной энергетике, можно организовать сотрудничество с Британией, Южной Кореей, Японией и Францией. Одной техники и тактики недостаточно, чтобы выигрывать сражения. Точно так же, одной только разработкой современных ядерных технологий в США вряд ли удастся создать серьезную конкуренцию государственным предприятиям Китая и России. Ядерные технологии необходимо включать в общую стратегию ядерной политики. Гражданская атомная стратегия Америки в 20 веке была успешной в силу того, что США сделали рывок на старте и получили фору в области ядерных технологий, которые не имели аналогов и были непревзойденными. Более того, частному сектору разрешили продвигать инновации, а государственный оказывал соответствующую помощь и поддержку. Однако преимущества того начального периода ограниченной конкуренции и лидерства сейчас утрачены, и Америка начинает отставать. Поэтому ей следует заново проанализировать свою атомную сферу и привести ее в соответствие с конкурентными требованиями 21 века, обеспечив лидерство частному сектору и настроив государственный сектор на оказание ему необходимой поддержки. Что касается атомной сферы, Америке нужен момент Ванденберга, дабы она поняла, что ей надо мыслить новыми категориями и приводить свою ядерную экологию в соответствие с реалиями 21 века, где снова идет соперничество великих держав. Сейчас настал именно такой момент. Загрузка...
Загрузка...
