0
Когда вчера белорусский президент Александр Лукашенко приехал на избирательный участок, чтобы опустить бюллетень, он сказал, что «не позволит», чтобы ситуация в Белоруссии дестабилизировалась и чтобы началось нечто «похожее на гражданскую войну». Звучит так, как будто он и сам понимал, что может последовать сразу после объявления первых результатов (по ним он получил более 80% голосов). Однако упоминать о гражданской войне в любом контексте само по себе опасно. Как правило, если в прошлом когда-то звучало хотя бы одно упоминание о «гражданской войне», это означало, что она не за горами. Кто-то скажет, что происходившее в Минске этой ночью очень напоминало «военное положение». Конечно, Белоруссия не привыкла к жестоким столкновениям полиции с разгневанными протестующими. Такого не помнят уже многие поколения. До недавнего времени Белоруссия была, пожалуй, единственной страной Европы, в которой нечто подобное было немыслимо. Считалось, что сам режим является достаточным «препятствием» для каких бы то ни было социальных волнений. С другой стороны, Белоруссия вот уже некоторое время является страной, которая больше не производит, как, скажем, лет пять — шесть назад, впечатления стабильной. Белоруссия пережила минимум потрясений, и остальной мир смотрел на нее скорее как на диковинку, осколок бывшего Советского Союза, где мало что изменилось, где все еще правит авторитарная власть, где безопасностью занимается КГБ (это название сохранилось), а демократия — просто пустое слово на бумаге. Конечно, такую Белоруссию также считали своеобразным квазипродолжением России, территорией, где Кремль пользуется, возможно, большим влиянием, чем в некоторых российских регионах (например, на Кавказе). Вот уже некоторое время этой «мирной и авторитарной» Белоруссии не существует (по крайней мере «мирной»). Напряженность, возникшая между Минском и Москвой, предвестила, что в Белоруссии воцарится нестабильность и что этот сценарий неминуем. Роль Александра Лукашенко во всей этой истории несколько загадочна: он либо точно знает, что делает, либо блефует, надеясь на наилучший из возможных исход. То, что Белоруссия держится за свой суверенитет и не хочет (вместе с Лукашенко, разумеется) находится исключительно в тени Москвы (и под ее контролем), совершенно понятно. Хотя встает вопрос: какова истинная причина для дистанцирования, которое произошло во многом по инициативе самого Лукашенко. Действительно ли им движет стремление к большему суверенитету, или дело в чем-то другом? А может, причин несколько? Ведь не секрет, что Белоруссия, скажем так «взамен», пользовалась значительными преференциями со стороны России, в особенности в том, что касается энергоносителей, а также в других экономических сферах. Белоруссия могла рассчитывать на большие уступки и выгоды при поставках российского газа, пока Россия могла «мирно спать», зная, что Белоруссия «надежна» и что оттуда можно не ждать очередной угрозы (и Наполеону, и Гитлеру сначала пришлось преодолеть Белоруссию, чтобы дойти до Москвы!). Эту «новую» угрозу для России, конечно, представляет НАТО, чьи силы размещены на территории бывших советских республик Прибалтики (Литва, Латвия, Эстония). Москва боится, что скоро наступит день, когда НАТО придет и на Украину. Но в Белоруссию? Такого Кремль в ближайшем будущем не ожидал (при условии, что у власти в Минске останется надежный человек). Но как сохранить этого «надежного человека»? Ничто не вечно, и даже Александр Лукашенко (хотя до недавнего времени он производил другое впечатление). Россия очень хорошо понимала, что может произойти, если «надежный человек» уйдет, так как помнила историю с Виктором Януковичем (хотя «надежным» он был только отчасти). Лукашенко, который еще недавно слыл безоговорочным союзником, теперь скорее приблизился к статусу Януковича. Сам Минск сегодня утром был похож на Киев шесть лет назад. Белорусская оппозиция тоже похожа на украинскую и требует демократизации страны (Белоруссия, конечно, более «тяжелый случай», чем Украина на момент, когда начался Майдан). Общее состояние демократии в Белоруссии, конечно, хуже, чем было на Украине, когда свергли Виктора Януковича (на Украине были Тимошенко, Ющенко…). Однако демократизация еще не все, и не одна она играет роль при оценке качества жизни (что бы кто ни говорил). Очень трудно с уверенностью что-то утверждать насчет такой страны, как Белоруссия. Но можно прийти к выводу, что в ней преобладала дисциплина, нежели коррупция — дисциплина, которую навел Лукашенко. С экономической точки зрения дела Белоруссии не так уж плохи. Страна сохранила промышленную развитость со времен СССР; развито сельское хозяйство; образование на высоком уровне. По некоторым показателям уровня жизни она даже среди лидеров на территории бывшего Советского Союза (конечно, это не Эстония, но тем не менее…). После распада СССР все бывшие советские республики ожидаемо погрузились в глубочайший кризис, в том числе и Белоруссия. Однако ситуация быстро стабилизировалась после того, как в 1994 году контроль над страной взял Лукашенко. По его собственным словам, он избрал тогда «рыночный социализм» вместо «дикого капитализма», который воцарился в России. Несомненно, это позволило Лукашенко относительно мирно управлять страной все эти годы. Сильное государство, сильная социальная политика, несмотря на значительную изолированность от остального мира (в Белоруссию действительно не так легко попасть…) — все это способствовало тому, что народ в целом был доволен ситуацией, особенно когда видел ад «шоковой терапии» (резкий переход к неолиберальному капитализму) в соседней России… Тем не менее вся эта экономическая стабильность (при минимальном внешнем долге) царила во многом благодаря России. Белорусские заводы работали на дешевых российских энергоносителях, и Россия также служила главным рынком для экспорта белорусской продукции (почти половина товаров продавалась в РФ). У Белоруссии достаточно собственных природных богатств, в том числе торфа, глины, доломита, фосфорита, каменной соли, калия, древесины, и все это перерабатывается на белорусских предприятиях и экспортируется дальше. По сообщению ООН, Белоруссия — страна с «очень высоким уровнем развития», очень эффективной системой здравоохранения (например, уровень смертности среди новорожденных в Белоруссии составляет 2,9%, в России — 6,6%, а в Великобритании — 3,7%). На десять тысяч граждан приходится 40,7 медицинских работников, а это больше, чем в Финляндии (32). Кроме того, так называемый коэффициент Джини (показатель степени расслоения общества, то есть разрыва между богатыми и бедными) один из самых низких во всей Европе. Что же произошло за это время? Россия экономически ослабла (под западными санкциями и из-за нынешней пандемии, которая особенно вредит странам, живущим в основном за счет экспорта энергоносителей, таким как Россия), что неминуемо сказывается на Белоруссии. Это привело к тому, что Россия отказала Белоруссии в некоторых привилегиях в области энергетики (возможно, на то были и политические причины, ведь Лукашенко стал, например, заигрывать с Западом). Конечно, Лукашенко возмутился. Сближаясь и находя «взаимопонимание» с людьми, которых Москва никак не может считать своими друзьями (Помпео, Болтон да и украинские власти), Лукашенко, вероятно, давил на Москву. Но, по-видимому, он зашел слишком далеко, так как шаг навстречу Западу привел к скорому формированию хорошо организованной белорусской оппозиции. Этого Лукашенко, наверное, не учел, хотя следовало бы (много примеров того, как автократические лидеры теряют все после того, как поверили в блеф примирения с Западом; достаточно вспомнить Каддафи). Лукашенко же продолжает утверждать, что это Россия дестабилизирует обстановку и направила «наемников», чтобы посеять хаос в его стране. При этом Лукашенко говорит о нескольких десятках задержанных россиян, конечно, подозрительных, а Москва отвечает на это, что речь идет о «сотрудниках одной частной военной компании», которые направлялись через Белоруссию в «третью страну» (вероятно, африканскую). Трудно сказать, где правда в этом инциденте, но сам факт того, что Лукашенко отказывается по скрытым дипломатическим каналам снизить напряженность в отношениях Минска и Москвы, конечно, показателен… Сегодня утром после ночных беспорядков Лукашенко заявил: «Ответ будет адекватный, страну разорвать мы не позволим». Ожидаемое заявление. Так говорили до него все, чьи страны в итоге были разорваны (в некоторых случаях навсегда). Что он может сделать теперь? Некоторые процессы уже не остановить. Они начались и будут протекать по своим законам. Белоруссия, к сожалению, уже потеряна. Бесконечная стабильность — в прошлом, даже если вскоре на улицах Минска воцарится мир, да и этого, вероятно, не произойдет. Загрузка...
Загрузка...
