0
Что в сердце, то и на языке. Поэтому, рассуждая о качестве «Спутника — 5» (так в оригинале, прим. перев.) и двух других российских вакцин от коронавируса, Владимир Путин сравнил их с автоматом Калашникова. Имея в виду, что они столь же просты, надежны и эффективны. Расширительно этот красочный образ все лучше описывает то, как путинский режим управляет Россией. Раньше эта сравнительно мягкая автократия еще глаживала общественное мнение по шерсти, но теперь ситуация изменилась, и любая принципиальная оппозиция получит клеймо террористов — даже по букве закона. Речь идет об Алексее Навальном, брошенном в тюрьму лидере оппозиции, который отказался прекратить борьбу даже после того, как чудом пережил отравление. Оттого, что все улики ведут к полиции безопасности ФСБ — которую в свое время возглавлял сам Путин — дело Навального выглядит почти что самоубийственным. Однако своими действиями Навальный вывел Путина на неизведанную территорию — чтобы подавить оппозицию, тому пришлось пустить в ход законы о терроризме, под которые бы попали бы все без исключения партии в норвежском Стортинге (парламенте, прим. перев.) Доселе Путин казался поразительно успешным российским лидером. Он умело читал политическую психику нации и во многом на нее откликался. Он укрепил патриотические и националистические черты России после после распада Советского Союза и политических и социальных потрясений. Он затеял национальную реконструкцию с упором на историю и реальную силу России — не в последнюю очередь культивируя образ героической победы русских во Второй мировой войне, которую в России принято называть Великой Отечественной. Лелея эту героическую историю, Путин обеспечил себе взрыв популярности, когда Россия аннексировала Крым, а русские националисты устроили вооруженное восстание на востоке Украины. Конфронтация Путина с окружающим миром укрепила его политический капитал на домашней арене. Тогда еще на манипуляции в его политической системе особого внимания не обращали. В России есть «квазипарламент», где настоящей оппозиции в представительстве отказано, но заседает «квазиоппозиция» — партии, которые Кремль либо сам придумал, либо одобрил. Видный эксперт по России Марк Галеотти (Mark Galeotti) называет путинскую систему с ее монополией на историю страны и даже оппозицию «постмодернистским авторитаризмом». И то, и другое — во многом подлог. Именно с этой системой Алексей Навальный борется из своей камеры в колонии. Система настолько непопулярна, что в парламентских выборах 2016 года приняли участие лишь 47,8% — и это при том, что есть все основания полагать, что немало голосов были фиктивными. А рейтинг путинской «Единой России» упал и вовсе до 30% — несмотря на все ухищрения, которые плоть от плоти самой системы. Остальная часть Думы поддерживает систему и самого Путина — за исключением разве что Коммунистической партии, которая еще сохраняет некоторую независимость. С другой стороны, личный рейтинг Путина превышает 65%, но это связано с другой манипуляцией: система устроена так, что альтернативы Путину попросту нет. Именно эту систему Навальный хочет уничтожить и какое-то время успешно с ней боролся — например, на местных выборах почти два года назад. Он организовал через социальные сети так называемое «умное голосование», призвав всех, кто не желает поддерживать «Единую Россию», голосовать за популярнейших кандидатов от других партий. В результате «Единая Россия» много где проиграла, в том числе в ряде районов Москвы. Поэтому возник риск, что после сентябрьских выборов в путинский «квазипарламент» войдут представители реальной оппозиции. Тут система решила: пора взяться за Навального. Во всех смыслах. Главное — не выпустить контроль. Отсюда и смена парадигмы в путинской системе. Поэтому относительно популярная и популистская автократия сменила свой нрав и превращается в полицейское государство, где любая политическая оппозиция вне закона, а участие в демонстрациях приравнено к террору. Бескомпромиссные действия Навального подтолкнули Путина к логике истинного автократа. Надежной, как калашников.
Загрузка...
Загрузка...
