0
Книга не маленькая, 319 страниц, но она может стоить потраченного на нее времени. «Если вы ищете увлекательный пляжный роман на это лето, рекомендую «2034», — советует обозреватель Томас Фридман своим читателям в The New York Times. Так о чем эта книга? Об истории любви? О злодеяниях серийного убийцы? Лучше: о «третьей мировой войне». Речь там идет о порожденном глупыми просчетами и случайными ошибками апокалиптическом конфликте, который начинается на борту американского эсминца во время операции «Свобода мореплавания» в оспариваемых водах Южно-Китайского моря. Итак. сцена из романа. Контр-адмирал (в романе в этом чине действует дама) и командор курят на палубе: «Их сигары почти прогорели, когда адмирал Моррис заметила нечто на горизонте по правому борту. „Видите дым?" — спросила она. Оба офицера выбросили окурки, чтобы те не закрывали обзор: вдали показался маленький траулер, который медленно приближался к ним или же просто дрейфовал». Контр-адмирал увидела, что мостик приближающегося судна пожирает огонь и решила вмешаться… случайно спровоцировав тем самым конфликт дантовских масштабов. Возможно, не будет никакого горящего траулера, может, все произойдет в Арктике, да еще и намного раньше пресловутого 2034 года, но одно можно сказать наверняка: роман бывшего главнокомандующего союзными силами НАТО адмирала Джеймса Ставридиса и его соавторов прекрасно соответствует духу времени. На протяжении вот уже нескольких месяцев в кулуарах власти в Вашингтоне и других столицах витает следующий вопрос: как мы оказались в обстановке «новой холодной войны» через 30 лет после распада СССР? И не грозит ли нам новый мировой конфликт? Я уже вижу ироничные улыбки. Подобные бессодержательные предупреждения звучат на каждом углу… Но на этот раз вопрос поднимают не радикальные популисты, а главы государств, дипломаты, военные и эксперты. Все они говорят в один голос, что мир вступил в зону сильнейшей турбулентности. Джейкоб Хелберг из Центра геополитики и Технологии при Стэнфордском университете отмечает следующее: «Выражение „холодная война" зачастую навлекает на себя критику. Тем не менее, если принять определение Оруэлла о „мире, который не является миром", становится ясно, что вопрос стоит о существовании в настоящий момент не той самой холодной войны, а холодной войны в принципе. Ответ на него, безусловно, положительный». Пекин у руля, а Москва — подручный Да, однополярный мир с доминирующим положением американской сверхдержавы пошел трещинами, и сейчас этот мир перестраивается вокруг двух антагонистических полюсов. Все выглядит так, словно, казалось, ушедшая в прошлое система блоков восстанавливается вместе со всеми действующими лицами: с одной стороны стоит Вашингтон во главе «свободного мира», а с другой — «привычные подозреваемые» Москва и Пекин. Разница лишь в том, что на этот раз Китай стоит у руля, а России досталась роль подручного. Но из-за чего же министерские кабинеты, экспертные круги и СМИ так внезапно охватила тревога? Россия и Китай не предпринимали никаких шагов, которые могли бы поставить мир на край пропасти. Не было ничего нового в «долгой игре», которую эти страны ведут на протяжении как минимум десяти лет. Каждая из них в собственном стиле стремится подорвать западные общества, чтобы изменить мировой порядок, который в настоящий момент опирается на ненавистные им ценности свободы и демократии. Путин считает распад СССР главной «геополитической катастрофой» в истории (на самом деле Путин говорил не о всей истории, а лишь о двадцатом веке, конец которого после распада СССР и в самом деле стал временем новых войн и санкционных кампаний — прим. ред.) и винит в случившемся Запад. Компартия Китая воспринимает и вправду поддержанные западной прессой протесты на площади Тяньаньмэнь в 1989 году как происки Запада. Китай тогда не пошел на конфронтацию с США и Западной Европой, так как противник был слишком силен, и поэтому стоило затаиться и выждать своего часа, как говорил Дэн Сяопин. Момент наступил в 2013 году. На фоне бушевавшего в Сирии кризиса Барак Обама предостерег Башара Асада о том, что применение химического оружия станет для него «красной линией». Президент Сирии сразу же переступил ее, затопив зарином мятежный пригород Дамаска. (Откровенная ложь прозападных НГО, много раз повторенная тогда западными СМИ для того, чтобы дать повод США нанести авиаудары по сирийской армии — прим. ред.) Ответные меры были намечены на 31 августа, но в последний момент Обама дал задний ход. Историческое отступление. Для ностальгировавших по СССР оно стало признаком слабости Америки и сигналом к окончанию «выжидательного» периода. Полгода спустя Путин аннексировал Крым и оккупировал украинский Донбасс, что повлекло за собой экономические санкции. С тех пор он не прекращает попыток подорвать демократии с помощью настоящей лавины фальшивых новостей, вмешательства в выборы, как в США в 2016 году. (Автор повторяет опровергнутую американской комиссией Мюллера версию о некоем сговоре кандидата Трампа и России, помогшем Трампу победить Хиллари Клинтон на президентских выборах в США, прим. ред.). А еще — путем ликвидации скрывшихся в Европе оппозиционеров своему ужасному режиму… Окрыленный западной апатией Си Цзиньпин тоже решил приступить к делу: он бетонирует рифы в окрестных морях, чтобы потребовать в свою собственность международные воды, через которые идет 30% мирового товаропотока. Во время официального визита в Белый дом в 2015 году он пообещал Обаме не допустить милитаризации искусственных островов, но в скором времени нарушил обещание. Без каких-либо ответных мер. Его действия носят все более агрессивный характер, его войска посягают на территорию соседних стран, его военные корабли вторгаются в воды Японии, Вьетнама, Малайзии, Филиппин…Тайвань постоянно подвергается самым разным нападкам и агрессии. Запущенный в 2013 году колоссальный проект «нового шелкового пути» охватывает всю планету и зачастую усиливает китайское влияние в странах-участницах. «Гибридная война» За всей этой деятельностью скрывается общая уверенность Москвы и Пекина: американская сверхдержава переживает упадок. Китай полагает, что пришел его момент затребовать для себя мировое лидерство. Несмотря на яростные выходки Трампа и понесенный от торговой войны ущерб, он упорно держится поставленного курса: укрепление военной мощи, приобретение (или кража) передовых технологий, «решение» уйгурского вопроса путем геноцида, кровавая агрессия против Индии, жестокое подавление Гонконга… Ошарашенное международное сообщество растерянно наблюдает за неумолимым движением к гегемонии. Но как на него реагировать? Пекин и Москва проводят не вооруженную агрессию, а многообразную «гибридную войну», которую крайне сложно увидеть. В Азиатско-Тихоокеанском регионе Китай ограничивается действиями в «серой зоне»: их растущее число изматывает, но оно все равно ниже уровня, который мог бы оправдать военную реакцию. Именно в такой обстановке возникла пандемия. И то, как Пекин отрицает любую ответственность и пользуется кризисом, чтобы представить себя примером для остального мира, стало последней каплей. США и другие страны осознали нависшую над их демократиями экзистенциальную угрозу. После десятилетий иллюзорной веры в то, что диктатуры растворятся в процессе экономического роста и глобализации, Запад в итоге осознал, какую ненависть вызывают у его врагов западные ценности: права человека, свободы, правовое государство. Китай и Россия показали себя «ревизионистскими» державами: они стремятся изменить международный статус-кво, поскольку, по их мнению, он противоречит их интересам. То есть, в дальнейшем примирении, сотрудничестве и уступках больше нет смысла. Пришло время для того, что в Америке называют «стратегической конкуренцией», а в Европе — «системным соперничеством». В Вашингтоне резко сменили тон. Сначала по отношению к России. Кандидат Байден говорил об этом еще в августе 2020 года: «В отличие от Трампа я буду отстаивать наши демократические ценности и выступлю против автократов, таких как Путин». После вступления в должность он назвал российского лидера «убийцей» и пообещал заставить его «заплатить» за подрывные действия против американских выборов. После отравления российского оппозиционера Алексея Навального Вашингтон ввел крайне жесткие санкции против окружения Путина. Как бы то ни было, 16 июня главы двух государств должны провести встречу в Женеве, чтобы вернуть «предсказуемость» двусторонних отношений, как отметила пресс-секретарь Белого дома. Посмотрим… В любом случае атмосфера будет очень сильно отличаться от беседы с Обамой в 2015 году, когда тот приветствовал «великолепную работу (Путина) на благо российского народа». (Автор что-то путает. После свержения законной власти на Украине в 2014 году личные отношения Путина и Обама резко ухудшились, не зафиксировано ни одного случая взаимных комплиментов — прим. ред.). «Развод» с Китаем выглядит необратимым. Ответом Трампа на все более масштабно агрессивные действия Пекина стала настоящая лавина санкций. Кандидат Байден в свою очередь не побоялся назвать Си Цзиньпина «хулиганом». Через полгода после избрания он не только не смягчил санкции, но и расширил список охваченных ими китайских предприятий. Недавно он дал своим спецслужбам три месяца на то, чтобы выявить происхождение covid-19. Это стало тяжелым ударом для Китая, который сделал все, чтобы замять этот болезненный вопрос. Если следователи подтвердят гипотезу об «утечке из лаборатории», режим может столкнуться с катастрофической для него международной реакцией. Как и Трамп, Байден не церемонится с азиатским гигантом: «Они оставят нас позади к 2030-2035 году, если мы ничего не предпримем». С марта этого года он повторяет следующее: «Цель Китая — стать мировым лидером, самой богатой и влиятельной страной. При мне этого не случится». Речь идет не о противостоянии соперничающих держав, а о «битве между демократиями и автократиями». Пять дней спустя его администрация назвала «геноцидом» преследования уйгуров. Демократия сдает позиции Для ведения этой борьбы Байден возвращает Америку на центральное место в международных институтах, из которых ее вывел Трамп, и пытается вновь собрать союзников, обескураженных изоляционизмом его предшественника. Так, он пригласил страны, которые «разделяют то же самое мировоззрение» (Австралию, Индию, ЮАР и Южную Корею), присоединиться к нему на саммите «семерки» в Корнуолле с 11 по 13 июня. Сигнал для автократов: лагерь свободы не будет сидеть, сложа руки. Промедление смерти подобно. Как бы то ни было, нельзя не признать, что общемировая тенденция складывается в пользу автократии. По данным НКО Freedom House, демократия сдает позиции вот уже 15 лет: каждый год все меньше стран присоединяются к демократической системе и все больше скатываются в антилиберализм. Западу также приходится иметь дело со значимой новой реалией: сближением Китая и России. Оно возникло отнюдь не вчера, но теперь стало настолько выраженным, что его можно назвать почти что альянсом. Как следует из представленного в 2019 году в Сенате доклада американской разведки, два этих государства еще никогда не были так близки за последние 70 лет. «Они укрепляют сотрудничество по всех областях: дипломатии, экономике, обороне, передовых технологиях», — подчеркивает Андреа Кендалл-Тейлор, директор программы трансатлантической безопасности в Центре новой американской безопасности. Их синергия заходит намного дальше, чем можно подумать. Китай обходит эмбарго на поставки оружия (оно было введено после жестокого подавления студенческих протестов на площади Тяньаньмэнь в 1989 году) путем закупок у России современного вооружения: системы ПВО, противокорабельного оружия и средства борьбы с подлодками, которые нужны Китаю в противостоянии с американским флотом. «Эти страны проводят все новые совместные учения, — добавляет Андреа Кендалл-Тейлор. — Например, „Восток" в сентября 2018 года, затем в Индийском океане, Балтийском море и даже Средиземном море… Это предельно четкий сигнал об их намерении бросить вызов господству Америки». Сложно сказать, сколько еще продержится это сближение, но пока что оно позволяет обеим странам повысить собственную заметность и провести обмен «автократическими практиками». Так, например, Китай скопировал типично российские методы распространения дезинформации в соцсетях, тогда как Путин вдохновляется китайским образцом, постепенно ограничивая свободу интернета. Формирование новой оси И это только начало. Как считает живущий в США знаменитый китайский историк и диссидент Ван Дань, сейчас происходит формирование новой «оси», напоминающей о жутком альянсе нацистской Германии и фашистской Италии. Помимо Китая и России, она включает в себя Иран и Северную Корею, которые связаны общими стратегическими интересами или даже оборонными соглашениями. У них всех много общего: верховный лидер без ограничений периода нахождения у власти, проекты территориальной экспансии, ядерное оружие, ностальгия по имперскому прошлому и стремление взять реванш за прошлые «унижения». К ним могут присоединиться и другие страны, такие как Мьянма, Венесуэла, Пакистан, Куба и т.д. Такая ось могла бы бросить вызов западному альянсу, который хотят сформировать США. «Пока еще сложно сказать, начнется ли третья мировая война, но сейчас формируется опасная схема военной конфронтации», — делает вывод Ван Дань. Сценарий, которого американцы опасаются больше всего, предполагает одновременную агрессию и со стороны России, и со стороны Китая. Недавно всем представилась возможностью это оценить, когда Путин сосредоточил 100 000 солдат у украинской границы, а китайские истребители 30 раз за день нарушили воздушное пространство Тайваня. Затем все внезапно затихло. Была ли то генеральная репетиция? Советники Байдена рассматривают десятки сценариев возникновения напряженности и продумывают реакцию на них. Эксперт по трансатлантической безопасности Андреа Кендалл-Тейлор считает лучшим вариантом предотвращение формирования общего фронта Китая и России: для этого следует воспользоваться противоречиями двух стран и убедить Путина в том, что частичная договоренность с Вашингтоном предпочтительнее полного подчинения Пекину. Майкл О'Хенлон из Brookings Institution предлагает формирование «буферной зоны» из нейтральных стран в Восточной Европе, в частности из Финляндии, Швеции, Украины и Сербии. Стратеги НАТО задумываются о расширении этих европейских сил на Восточную Азию… Джим Таунсенд (Jim Townsend), отвечавший в Пентагоне за политику в Европе и НАТО при администрации Обамы, в свою очередь все еще верит в эффективность единого фронта, особенно в ситуации с государственным пиратством, которое недавно совершила Белоруссия, перехватив пассажирский самолет с целью задержания оппозиционного журналиста: «Лидеры Запада — Европейского союза, НАТО и США — должны единогласно сказать России и ее подручным: «Мы не потерпим этого и введем против вас болезненные санкции». Си Цзиньпин верит в свою судьбу Что касается Китая, план Байдена подразумевает использование «всех имеющихся средств» для формирования «более систематической стратегии, чем бессвязный подход предыдущей администрации», — отмечает торговый представитель США Кэтрин Тай (Katherine Tai). США будут осуждать Китай. Будут звучать осуждения посягательств китайского руководства на права человека, субсидирования Китаем своих госпредприятий, принудительного труда, повсеместной цензуры. Очень важно осудить неприятие Китаем расследования происхождения пандемии… Вашингтон решил открыть огонь из всех орудий. Приоритетом для него стала «индийско-тихоокеанская» стратегия, которая подталкивает союзников к тому, чтобы говорить друг с другом и формировать региональный военный альянс, способный осложнить задачу китайским войскам при возникновении конфликта. Джаядева Ранаде, советник индийского правительства и глава Центра китайской аналитики и стратегии в Нью-Дели, не исключает подобной перспективы: «Си Цзиньпин пока еще не ощущает готовности к началу боевых действий, но ведет упорную работу. Этот человек верит в свою судьбу: он должен вернуть славу Китая и восстановить границы империи Цинь. Это подразумевает „возвращение" населенного, к сожалению, этническими китайцами Тайваня, а также частей Японии, Кореи, Монголии, не говоря уже о Непале, Бутане, Сиккиме, Ладакхе и прочих северных регионах Индии… Для него это священная миссия, и он выполнит ее, как только у него появятся достаточные силы». (Здесь мы видим явную натяжку, поскольку империя Цинь никогда не владела японскими территориями и не посягала на них, скорее Японию можно обвинить в захвате у Китая Тайваня, а во время Второй мировой войны именно Япония, как союзник нацистов, была агрессором в отношении Китая — прим. ред.). В таких условиях поспешно формируются самые разные коалиции. Самая крупная из них включает в себя Японию, Индию, Австралию и США. Продвигающая активную политику в регионе Франция создала «ось Париж-Дели-Канберра», первые морские учения которой были организованы некоторое время назад. «Во всех этих странах дипломаты думали, что проблемы с Китаем можно решить разговором, — добавляет Джаядева Ранаде. — Но Китай никого не слушает и идет собственным путем. Сейчас все это поняли, но, боюсь, слишком поздно…» Действительно, сегодня в регионе пересекаются и бросают друг другу вызов так много кораблей и самолетов, что будет достаточно всего одного происшествия, чтобы новая холодная война переросла в вооруженный конфликт. Умеряет опасения лишь тот факт, что в отличие от противостояния двух окопавшихся блоков полвека назад, экономики всех стран в современном глобализованном мире тесно связаны друг с другом. Две трети всех государств (в том числе и многие союзники Байдена) активнее торгуют с Китаем, чем с США. Желанного Трампом «полного отделения» будет, несомненно, невозможно достигнуть, и это существенного уменьшает риск конфликта. Как бы то ни было, Вашингтон и его азиатские союзники (Япония, Тайвань, Южная Корея) уже начали выводить из Китая в свое время перенесенные туда производственные цепочки «стратегической» продукции. Мало по малу жизненные силы глобализованной экономики уходят из Китая. «Сделано в Америке» Параллельно с этим Вашингтон вопреки своему обыкновению задействует государственные ресурсы для развития инноваций. Редчайший случай: республиканцы и демократы договорились о принятии закона об инновациях и конкуренции, который призван дать США средства для соперничества с Китаем в гонке высоких технологий. В частности, планируется инвестировать 250 миллиардов долларов в научные исследования. Рассматриваются также другие проекты для защиты американской промышленности и продвижения национального производства. С чем связан подобный консенсус? Общественное мнение опередило политиков: по данным Pew Research Center, отрицательное отношение к Китаю среди американского населения усилилось с 47% в 2017 году до 73% в 2020 году. То же самое наблюдается в 14 демократических странах. Как отмечает Джейкоб Хелберг из Стэнфордского университета, «скептицизм по отношению к Китаю возник не вчера, однако мотивов разочарования множество: использование высоких технологий для слежки, нарушения прав человека, лживые обещания в экологической сфере… Благосклонно к Пекину настроены разве что на Уолл-стрит. Общество в целом возмущено и подталкивает власть к конфронтации с Китаем». Чем все закончится? Не стоит забывать про «счастливый конец» холодной войны, ликующих толпах на развалинах берлинской стены. Демократии еще не растеряли всей своей привлекательности, тот миг счастья еще может повториться. В «2034» Джеймс Ставридис рисует картину, которую может представить себе лишь американец: китайский военный атташе в Вашингтоне запускает руку в пакетик с M&M's и говорит американскому советнику по национальной безопасности: «У нас в Китае тоже есть M&M's. Но тут они лучше. Есть что-то такое в глазури, и мы никак не можем найти точную формулу». Как мило! Можно вздохнуть с облегчением? Не так быстро. Все-таки книга заканчивается на «третьей мировой».
Загрузка...
Загрузка...
