0
Китайско-американские отношения считаются одними из самых важных и сложных двусторонних отношений в XXI веке, напрямую влияющих на международные связи и даже мир во всем мире. В конце 2017 года, отмеченном рядом официальных документов, таких как «Стратегия национальной безопасности США», опубликованной администрацией Дональда Трампа, Соединенные Штаты начали открыто рассматривать Китай как стратегического конкурента. После прихода к власти Джо Байдена Вашингтон отказался от политики Трампа «Америка прежде всего» и унилатерализма, начал активно реконструировать свои отношения с союзниками и сделал свою китайскую политику более стратегической. Говоря о китайско-американских отношениях на симпозиуме, посвященном вопросам развития китайской дипломатии в условиях международной конъюнктуры 20 декабря, член Государственного совета Китая и министр иностранных дел Ван И сказал, что позиция Китая последовательна и ясна: Пекин готов вести диалог, но тот должен быть равным; сотрудничество приветствуется, но оно тоже должно быть взаимным; в конкуренции нет ничего плохого, но она должна нести позитивную энергию; если США собираются противостоять Китаю, тот будет сражаться до конца. Ван И сказал, что Китай и Соединенные Штаты в настоящее время ищут новую модель отношений, основанную на взаимном уважении и равных обменах. Конфликты и конфронтации за последний год еще раз продемонстрировали, что США стратегически неверно оценивают Китай и китайско-американские отношения. В наступающем 2022 году будет отмечаться 50-летие визита американского президента Ричарда Никсона в Китай и 50-летие публикации «Шанхайского коммюнике», первого совместного документа Китайской Народной Республики и Соединенных Штатов. Вопрос, как Китай и Соединенные Штаты смогут вернуть тенденцию к «таянию льда между ними» и способствовать устойчивому развитию двусторонних отношений, является главным интересом и надеждой для всего мира. Кроме того, в критический год, когда китайский народ приближается к достижению второй «цели столетия» (идеологическая концепция «двух целей столетия» по искоренению бедности, прим. пер.), дипломатический фронт будет продолжать играть свою роль, и Китай будет стремиться создать более стабильную и благоприятную внешнюю среду для великого дела партии и страны. По этому случаю 20 декабря газета The Paper взяла интервью касательно дипломатических и стратегических вопросов у Ян Цземяня, председателя Совета по академическим вопросам Шанхайского института международных исследований. Ян Цземянь считает, что администрация Байдена приняла так называемые специальные сложные политические меры для достижения ключевых и поэтапных целей стратегии США в отношении Китая. Ответ Пекина на эти меры более чем уместен. Китайско-американские отношения стремительно ухудшались с последних месяцев правления Дональда Трампа и достигли промежуточного смягчения долгосрочной стратегической игры между Китаем и США. «В условиях великих перемен, невиданных за столетие, эксперты, ученые и журналисты должны в определенной степени взять на себя историческую ответственность». Ян Цземянь пришел к выводу, что китайцы должны сначала обрести «четыре уверенности» (уверенность в собственном пути, собственной теории, собственном строе и собственной культуре, прим. пер.) и осознать, что борьба за право голоса с Западом не завершится в одночасье. В то же время мы должны усердно работать, чтобы поведать миру о китайской точке зрения. В результате многочисленных телефонных переговоров между Китаем и США две стороны достигли предварительного консенсуса The Paper: Со времен правления Трампа Китай считается стратегическим конкурентом США. После того, как Байден пришел к власти, Соединенные Штаты завершили свой уход из Афганистана, активно продвигали так называемую «Индо-Тихоокеанскую стратегию» и провели «саммит демократий», чтобы привлечь на свою сторону союзников… Внешний мир считает, что все эти действия Соединенных Штатов говорят о том, что они хотят сосредоточить свои усилия против Китая. Что вы думаете о нынешней политике США в отношении Китая? Ян Цземянь: Соединенные Штаты выдвинули так называемую политику соперничества, конфронтации и сотрудничества в отношении Китая: на первом месте соперничество, на втором — конфронтация, и на третьем — сотрудничество. Фактически, первый пункт, соперничество, состоит из двух «с»: одна из которых является самим соперничеством или конкуренцией, а другая — сдерживанием. Первые два пункта стратегии являются основными, а последний — сотрудничество — вторичным и будет иметь место только тогда, когда это соответствует интересам Соединенных Штатов. На что мы должны обратить внимание, так это на то, что граница между соперничеством и противостоянием очень размыта, поэтому их можно рассматривать как единое целое. Мы должны понимать, что общая тенденция мира направлена на мирное развитие и взаимовыгодное сотрудничество. Но в этом длинном цикле есть короткие периоды, обратный поток и регрессивное течение. В процессе развития отношений с Китаем США придерживались ошибочной концепции и рассматривали Китай как «стратегического конкурента» и «серьезную угрозу безопасности». Этот принцип неверен, и общее направление также неверно. Поэтому, будь то унилатерализм Трампа и «выход из договоров» или «возвращение администрации Байдена в альянсы» и мультилатерализм в малых группах, все это противоречит тенденции поддержания мира во всем мире, общего развития и взаимовыгодного сотрудничества. — Какую стратегию может использовать Китай в ответ на эту недружественную политику Соединенных Штатов? — Я думаю, что Китай очень правильно реагирует. Цитируя слова министра иностранных дел Ван И, нам нужно бороться против конфликтов на периферии и сотрудничать с соседними странами. В особенности мы должны защищать фундаментальные и важнейшие интересы страны. Под руководством товарища Си Цзиньпина Центральный комитет партии КНР выдвинул три ключевых направления в своих отношениях с Соединенными Штатами: первое — это взаимное уважение, второе — это мирное сосуществование и третье — это взаимовыгодное сотрудничество. Три направления «взаимное уважение, мирное сосуществование и взаимовыгодное сотрудничество» можно сравнить с американскими «соперничеством, конфронтацией и сотрудничеством» и сделать выводы. Мы находимся на правильной исторической дороге. Политика Пекина в отношении США в основе своей отражает общие чаяния и интересы КНР и США. Поэтому в прошлом году в ходе трех телефонных переговоров и онлайн-саммитов между лидерами Китая и США обе стороны достигли предварительной договоренности. Если посмотреть на нынешнюю ситуацию, можно увидеть, что некоторые аспекты этих договоренностей уже воплощаются в жизнь, как то возвращение госпожи Мэн Ваньчжоу в Китай и совместная китайско-американская рабочая группа, которая ведет переговоры по некоторым конкретным вопросам, таким как ограниченный обмен мнениями между репортерами и так далее. Конечно, этот «мяч» сейчас на американской стороне. Внутренняя политика США и то, что Вашингтону трудно избавиться от менталитета холодной войны, не позволяют администрации Байдена добиться больших успехов в отношениях с Китаем. Но следует сказать, что совместными усилиями Китая и США тенденция резкого ухудшения китайско-американских отношений была оставлена. Китай, США, Россия и Европа — воплощение многополярного мира — Вы недавно написали статью о том, что активные отношения между Китаем, Россией, Соединенными Штатами и Европой являются важной составляющей нынешнего столетия великих перемен. Мы только что говорили о китайско-американских отношениях и китайско-европейских отношениях. После избрания нового канцлера Германии Олафа Шольца президент Китая Си Цзиньпин сразу же направил поздравительное послание. Как бы вы прокомментировали развитие отношений Китая и ЕС? — Китай, США, Россия и Европа — это четыре важных основных фактора в мире, которые полностью отличаются от пропагандируемого Америкой группового противостояния США с Западом и Китая с Россией. Эти четыре силы на самом деле являются отличным примером нынешней многополяризации мира, и четыре стороны постоянно объединяются друг с другом. В Европе недавно произошли некоторые очень важные изменения. Канцлера Германии Ангелу Меркель, на протяжении многих лет занимавшей пост канцлера, сменил Олаф Шольц, однако он продемонстрировал, что намерен продолжать китайскую политику эпохи Меркель и поддерживать стабильность и развитие китайско-германских отношений. Что касается отношений Китая и ЕС, то Европа должна учитывать как минимум три момента. Во-первых, никакая сила не может остановить подъем Китая. Рост Китая согласуется с многополярностью и многосторонностью, которые отстаивают основные страны ЕС. Поэтому с точки зрения политической стратегии мы должны укреплять партнерские отношения между четырьмя сторонами, и это главная тенденция развития. Во-вторых, западные страны очень реалистичны. Китай является главным экономическим и торговым партнером ЕС, по объему торговли он уже обогнал Соединенные Штаты. Отношения между КНР и ЕС имеют большое влияние на уровень жизни людей, экономическое развитие и правительства европейских стран. И вот недавно канцлер Шольц вновь рассказал о том, почему Китай важен для Германии. Франция и Италия придерживаются схожих взглядов. Кроме того, помимо сотрудничества в политических и экономических сферах у Китая и ЕС есть много других точек соприкосновения, таких как вопросы энергетики и изменения климата. Так что следует сказать, что с уходом Меркель ее влияние все равно будет присутствовать в правительстве Германии. Однако не стоит ожидать, что будущие китайско-германские отношения будут точно такими же, как в эпоху Меркель. — Но Европейский союз является союзником Соединенных Штатов. Администрация Байдена работает над восстановлением союзнических отношений, ухудшившихся в эпоху Трампа. Смогут ли Соединенные Штаты повлиять на политику Европы в отношении Китая? — С точки зрения большой картины, Европа и Соединенные Штаты являются союзниками и разделяют одни и те же идеи и цели, поэтому их расхождения во взглядах довольно ограничены. Но мы также должны отметить, что существует большая разница между Соединенными Штатами и Европой. Нынешний Европейский союз, включающий Германию, стремится к стратегической независимости и не хочет быть монополизированным США. И подобные голоса в ЕС — не редкость. Мне 70 лет, и я видел независимый дух бывшего президента Франции генерала Шарля де Голля еще в начале 1960-х годов. На протяжении всего пути контроль Соединенных Штатов и сопротивление Европы этому всегда присутствовали, и обе стороны находятся в постоянной борьбе и поиске компромиссов для налаживания сотрудничества. Теперь, когда гегемония Соединенных Штатов идет на убыль, США и странам ЕС требуется объединить усилия, и их желания в этом отношении имеют общую тенденцию к росту. Вообще говоря, стратегическая уверенность в себе и стратегическая независимость Запада растут, но он находится в процессе количественных изменений, а качественные изменения отсутствуют. И это основная проблема ЕС. — Еще одна сторона взаимодействия этого «квартета» — это китайско-российские отношения. И Китай, и Россия заявили, что их отношения находятся на самом высоком уровне в истории. Какую роль двусторонние отношения играют в это столетие великих перемен? — Всеобъемлющее стратегическое партнерство Китая и России в новую эпоху воплощается не только в практическом сотрудничестве на двустороннем уровне, но и в коммуникации и координации в международных делах. Китайско-российская дружба имеет прочный фундамент, и обе страны испытывают давление со стороны США и Запада. Кроме того, происходят новые изменения в экономических, политических, социальных и культурных отношениях между Китаем и Россией. Эти две страны стоят плечом к плечу как скала против течения в сегодняшнем хаотическом мире. Есть ли проблемы между Китаем и Россией? Конечно, они есть. У братьев всегда будут конфликты, не говоря уже о том, что русские наши соседи. У Китая и России есть проблемы, оставшиеся от истории, а также вопросы, вытекающие из реальности, такие как взлеты и падения сотрудничества в области энергетики. В некоторых конкретных аспектах внешней политики мы также можем видеть, что позиции Пекина и Москвы не совсем совпадают. Но нам необходимо понимать, что это второстепенный аспект китайско-российских отношений. Я только что говорил о качественных и количественных изменениях в западной дипломатии. Российская дипломатия действительно претерпела определенные качественные изменения — от политики так называемого «двуглавого орла», которая стремилась наладить хорошие отношения с Востоком и Западом, к «повороту на Восток», где установление хороших отношений с Китаем стало основным направлением, и это на самом деле является качественным развитием. Но мы не можем полностью отмахнуться от ощущения кризиса. Председатель Си Цзиньпин сказал, что сейчас мы особенно не должны совершать роковые ошибки по ключевым вопросам. То же самое и с российско-китайскими отношениями. Похоже, что двусторонние отношения уверенно движутся в правильном направлении. Китайский нарратив в изменчивой ситуации нынешнего века: подход, консенсус и конфронтация — После пристального рассмотрения международных отношений мы можем обнаружить, что многие нарративы международных проблем монополизированы развитыми западными странами. Как вы думаете, как эксперт и ученый, может ли Китай усилить свой голос? Может ли Китай дать миру еще один повествовательный нарратив? — У нас должно быть собственное право голоса. Гегемония западного дискурса по международным отношениям и вопросам не возникла в одночасье. Следовательно, и Китаю требуется время, чтобы сместить и утвердить наше собственное право голоса. Я думаю, что в центре этого процесса есть несколько ключевых моментов. Во-первых, это необходимость продемонстрировать нашу точку зрения, например, это ярко проявилось в учреждении Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (далее — СВМДА), идею которого выдвинули развивающиеся страны евразийского региона. Когда Китай занял пост страны-председателя, товарищ Си Цзиньпин предложил новую концепцию безопасности в Азии, которая полностью отличается от «ловушки Фукидида» и так называемого «противостояния демократии и автократии». Благодаря новому знамени и новому дискурсу мировое общественное мнение получило в своем роде свежее течение. Во-вторых, я думаю, что в процессе обновления языка и дискурса мы должны изо всех сил стараться использовать существующие дискурсы, по которым у всех есть консенсус и которые довольно прогрессивны. Например, «Устав Организации Объединенных Наций», или «Пять принципов мирного сосуществования» (индийско-китайское соглашение 1954 года, прим. пер.), которые поддерживают Китай и многие страны, и так далее. В настоящее время председатель Си Цзиньпин продвигает концепцию «Сообщества единой судьбы человечества». Существует также переходный период для международного общества, когда уже знакомым им словам придается новые смысл, и их значение улучшается. В-третьих, мир очень многогранный и богатый, и мы должны продолжать общаться и сближаться, и в то же время мы должны не прекращать сражаться. Мы должны решительно бороться и осуждать тех, кто явно неправ, кто очевидно противоречит тенденциям истории и кто вызывает хаос и беспорядки в мире. Я считаю, что в этом процессе СВМДА, Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) и другие механизмы взаимодействия проделывают хорошую работу, но есть еще много возможностей для развития. В условиях великих перемен, невиданных за столетие, эксперты, ученые и журналисты должны в определенной степени взять на себя историческую ответственность. Прежде всего, мы должны обрести уверенность в собственном пути, собственной теории, собственном строе и собственной культуре. Когда вы видите какую-то концепцию, сначала подумайте о том, слова ли это Запада или, может быть, это цитата многих из их так называемых идеологических инструментов. Вместо этого мы должны следовать собственному эмпатическому повествовательному нарративу, который подчеркивает наши собственные взгляды и в то же время соответствует точке зрения, к которой привыкли люди во всем мире.
Загрузка...
