0
Проблемы, которые никак не удается разрешить, всегда следует воспринимать как неверно сформулированные вопросы.
Алан Уоттс Разве это не было бы просто замечательно, если бы вместо рискованного соперничества между собой, Россия и Соединенные Штаты объединили усилия, чтобы стабилизировать обстановку на Ближнем Востоке? Откуда такая невероятная идея? Ну, вообще-то, от русских, которые уже давно предложили создать «содружество наций», в которое должны объединиться «мощные и ответственные державы», чтобы сформировать организацию, обладающую равным статусом с ООН, контролирующий орган, который время от времени устанавливал бы определенные стандарты поведения для всего мирового сообщества. Стабилизация обстановки на Ближнем Востоке является одним из главных приоритетов для России, и исходя из этого, «Россия должна и впредь занимать решительную и принципиальную позицию в отношении любых попыток дестабилизации». У Запада имеется сопоставимое видение мира, теория Томаса Барнетта, в соответствии с которой мир делится на Ядро и Периферию (или зону отчуждения). Страны Ядра в основном следуют согласованным правилам, являются экономически взаимозависимыми и разрешают возникающие споры посредством дипломатии. Для стран Периферии характерны репрессии, беззаконие, плохие коммуникации, транспорт и образование, а также низкая продолжительность жизни. Они не способны привлечь иностранные инвестиции и часто находятся в состоянии войны, гражданской или с другими странами. Интеграция стран Периферии в состав Ядра – военно-политическая стратегия, направленная на обеспечения мира и безопасности, определяющая внешнюю политику, подобно стратегии сдерживания в годы холодной войны. Вместо того, чтобы спорить о корыстных аспектах предложения Москвы, его следует рассматривать как сигнал, предлагающий переговоры. Анализ на основе методов, разработанных Найлом Фрейзером и Китом Хайплом, для выявления направлений, способных стать основой стабильного альянса между сторонами конфликта, позволяет прийти к выводу, что Россия и США могут объединить усилия для деэскалации конфликтов в Ираке и Сирии таким образом, чтобы побудить остальные страны, заинтересованные в стабильном Ближнем Востоке, присоединиться к их усилиям. Кроме того, такое сотрудничество между двумя державами могло бы смягчить явную одержимость Владимира Путина восстановлением утраченного международного авторитета России и пресечением западных поползновений на ее уязвимых южных рубежах. Понятно, что Россия видит угрозу в продвижении НАТО на восток, так же как и Соединенные Штаты в свое время видели угрозу в европейской интервенции в Карибском регионе, что и отразила доктрина Монро, основным положением которой являлся принцип невмешательства во внутренние дела зарубежных стран. Хотя присоединение Крыма и нынешний состав НАТО, вероятно, уже являются необратимыми, можно обсуждать прекращение экспансии НАТО в обмен на согласие России уважать независимость своих соседей, и на этой основе отменить экономические санкции против России, которые раздражают Путина. В рамках этого процесса можно было бы еще более глубоко интегрировать Россию в экономические и дипломатические структуры Ядра, побудить ее отказаться от агрессивной внешней политики и помочь смягчить ее давние, болезненные и в значительной степени игнорируемые экономические и демографические проблемы. Такое соглашение с Россией могло бы позволить США достичь важных целей: уничтожить террористическую группировку ДАИШ и не позволить Ирану получить региональное превосходство. Кампания против ДАИШ развивается, хотя и черепашьими темпами. Однако, разгром ДАИШ таким образом, чтобы у других группировок не возникло желания «подхватить падающее знамя», а также стабилизация положения в Ираке и Сирии, является весьма сложной задачей, решение которой основывается на применении тактики разрешения ассиметричных конфликтов и на уроках, усвоенных с момента окончания холодной войны. Достаточно упомянуть лишь некоторые из них: Афганистан, Ангола, Босния-Герцеговина, Хорватия, Восточный Тимор, Сальвадор, Гватемала, Косово, Либерия, Ливия, Мозамбик, Никарагуа, Руанда, Сьерра- Леоне, Сомали. Фельдмаршал Темплер когда-то справедливо утверждал, что «военная сторона дела составляет лишь 25 процентов, а остальные 75 процентов приходятся на то, чтобы заставить людей пойти на нами». В нынешнем контексте это означает убедить иностранных боевиков отказаться от продолжения террористической деятельности. Чем более идеалистическим является их видение ислама, тем легче для умного и знающего мусульманина убедить их отказаться от идей салафизма. Международные интервенции девяностых годов часто предполагали, что государственное строительство является необходимым и достаточным условием для установления мира. На практике эти две вещи часто оказывались несовместимыми. Например, выбор чиновников на основании критерия квалификации и заслуг часто противоречил необходимости распределять власть по этническому, религиозному или племенному признаку, чтобы граждане признавали правительство легитимным. Заключение контрактов на услуги с транснациональными корпорациями мешало формировать местный потенциал. Кроме того, миротворцы часто уходили еще до того, как достигнутый прогресс закреплялся, и в результате ситуация в стране становилась еще хуже, чем была. Несмотря на трудности, государственное строительство представляется необходимым, но не достаточным условием для достижения мира и стабильности. Легитимность среди местного населения и необходимость взаимодействия, а не просто замена лидеров сообщества, теперь признаны более важными, чем навязывание западных правил. Поскольку ресурсы любого вмешательства ограничены, необходимо в первую очередь сосредоточить внимание на ситуациях, угрожающих миру в глобальном масштабе, таких как в Ираке и Сирии. Если Соединенные Штаты и Россия смогли объединить усилия в борьбе против нацистов, почему бы им не сделать это снова на Ближнем Востоке?
