0
Даже малосимпатичные люди заслуживают справедливого отношения. 6 декабря президент Трамп выступил с речью, в которой заявил, что США признают Иерусалим столицей Израиля. И добавил, что дал своей администрации распоряжение о том, чтобы начать перевод американского посольства из Тель-Авива в город, являющийся яблоком раздора. Речь Трампа была балансированием между заботой о внешнеполитических интересах США и пропагандой, рассчитанной на избирателей. Надо было потрафить основным избирателям Трампа, многомиллионной армии христиан-евангелистов, которые верят в то, что Мессия придет только тогда, когда евреи будут собраны на земле обетованной и перейдут в христианство. Одновременно с этим нужно было успокоить арабских союзников США и палестинцев. Признание Иерусалима столицей Израиля не должно было нанести удар по ожидавшейся американской инициативе, касающейся возобновления переговоров между Израилем и Палестинской автономией в Рамалле. Джаред Кушнер, зять президента и его ближайший советник, работал над проектом, который Трамп характеризует как the deal of the century, договор столетия. Если бы возбужденные умы на Ближнем Востоке прочитали текст речи, это не вызвало бы такой бурной реакции в мусульманской мире, какую мы наблюдаем в последнюю пару недель. И Махмуд Аббас, президент Палестинской автономии, не заявил бы, что речь Трампа исключает США из числа тех, кто играет какую-то роль в палестинской конфликте. Основная мысль Трампа, а именно то, что США признают Иерусалим столицей Израиля, полностью заглушила те части президентской речи, которые были адресованы палестинцам и которые Аббас мог бы использовать как подтверждение того, что США поддерживают важные условия для мирного решения палестинского конфликта, выдвинутые палестинцами. Трамп подчеркнул, что признание Иерусалима не произойдет до будущих переговоров о статусе города и определения будущих границ между Израилем и Палестиной. Помимо этого Трамп впервые заявил, что поддерживает мысль о решении, заключающемся в создании двух государств, т.е. идею создания палестинского государства бок о бок с Израилем. Через два дня, 8 декабря, госсекретарь США, Рекс Тиллерсон, подчеркнул, что решение Трампа никоим образом не противоречит традиционной позиции США, заключающейся в том, что статус Иерусалима необходимо определить в связи с предстоящими мирными переговорами. Чтобы избежать дальнейших недоразумений, постпред США заявила то же самое во время заседания в Совете Безопасности ООН. Реакция официального Израиля была сдержанной. Признание Иерусалима столицей никакого реального политического значения не имеет. Израильтяне проанализировали текст речь Трампа и были обеспокоены довольно туманными формулировками, например, о поддержке идеи двух государств, с которой Биньямин Нетаньяху борется все те девять лет, что занимает пост премьера. Ссылки на то, что статус Иерусалима будет определен по время переговоров, не особо нравится представителям правого фланга в Израиле, поскольку они в 1967 году, после Шестидневной войны, аннексировали Восточный Иерусалим. ООН осудил этот шаг. Некоторые комментаторы в Израиле призывают не слишком верить Трампу. Они считают, что его заявление по поводу Иерусалима — сладкая ловушка, и что Трамп позднее выставит Израилю счет — в полном соответствии с известным выражением мафии: «Я оказал вам услугу, а что вы можете сделать для меня?» (I did you a favour, what have you got for me?) Вопрос заключается в том, почему Махмуд Аббас и его советники предпочли не заметить содержащиеся в речи Трампа сигналы, позитивные с точки зрения палестинцев, но беспокоящие израильское правительство? Почему Аббас призвал исламский мир к демонстрациям? Почему порвал с единственной силой, которая могла бы внести вклад в решение столетнего конфликта, в то время как его служба безопасности тесно сотрудничает с израильской, чтобы помешать беспорядкам? Ответ в том, что Аббас просто-напросто боится американской инициативы. Он знает, что мир предполагает компромисс, а он и его коллеги/соперники в руководстве ФАТХ слишком слабы для того, чтобы получить от палестинского населения поддержку, чтобы уплатить цену за мир. Махмуд Аббас и противоположная сторона — Биньямин Нетаньяху, придерживаются во многом разных взглядов, но у них есть общее: они предпочитают статус-кво.
