0
Это продолжалось долго. Брак по расчету между США и Западной Европой продолжался более 70 лет. Были и кризисы, и интрижки с кем-то на стороне, но нам удалось пройти мимо железной свадьбы, и мы были на пути ко дню атомной свадьбы. Это больше, чем удается большинству супружеских пар. Но теперь все кончено. Трамп порвал с Европой, и хотя бумаги о разводе официально еще не рассмотрены, самое время отказаться от иллюзий. Правда, благодаря массированному давлению удалось вынудить Трампа сказать, что США по-прежнему уважают мушкетерскую клятву в НАТО, и что G.I. Joe на всех парах поспешит на защиту Европы, если на нее кто-то нападет. Но реальность очевидна: Дональду глубоко безразлично, что будет с союзниками США, и он смотрит на все через исключительно простую ментальную призму: А что в этом есть для меня — МЕНЯ, МЕНЯ, МЕНЯ — и Америки? Исторические узы, старые дружбы, международные правила и альянсы, все это не означает ровным счетом ничего для 45-го президента США. Главное — собственные интересы. Даже сложно преувеличить масштаб того разрыва с внешней политикой, которую США проводили ранее, который все это представляет. После II мировой войны американская сверхдержава охотно позволяла связывать себя — как второй Гулливер — правилами и институтами, а иногда даже позволяла союзникам вынуждать себя идти на уступки. США желали и продвигали мировой порядок, где прочие демократии могли хорошо себя ощущать, и были готовы тратить непостижимые суммы на то, чтобы выступать в качестве ультимативного гаранта безопасности системы. Это было на пользу и самим США — могущество страны усиливалось благодаря ее окутавшей весь мир системе альянсов, баз и единомышленников, но все это имело и четкую идеологическую основу. США были не только самым сильным парнем на глобальном школьном дворе, это был просвещенный и доброжелательный гигант, который пытался создать какие-то разумные правила игры, чтобы все могли играть и веселиться. Это был мир, в котором Западной Европе было хорошо. Именно под американским военным зонтиком строился ЕС, а современные европейские государства всеобщего благосостояния могли по-настоящему развиваться. Это был мировой порядок, который в определенной степени был слишком хорош, чтобы быть правдой, — и сейчас ему пришел конец. То, что дело движется к концу, было очевидно уже при Обаме, который вновь и вновь давал понять, что США уже недолго сможет справляться с ролью глобального жандарма. Сверхдержава устала и вымоталась, это не может удивить всех тех, кто ездил в США и видел изношенную инфраструктуру и многочисленных бедняков. Но при Обаме направлением был медленный выход, с тем, чтобы структуры могли бы укрепляться и сохраняться. При Трампе США сами с радостью уничтожают сами структуры. Трамп в этом плане совершенно чист, он явный унилатералист, который интересуется исключительно тем, что США может «пробить» в краткосрочной перспективе. Это мир, в котором большой парень на школьном дворе вдруг начинает интересоваться только тем, что там можно спереть и купаться в восхищении других, причем он становится совершенно равнодушен к своим старым лояльным друзьям. Это мир, в котором таким диктаторам, как Ким Чен Ын и Владимир Путин, прекрасно себя ощущают. И потому, что они говорят на том же простом языке власти, как Трамп, и потому что США не хотят ни войн, ни конфликтов. А вот о старых союзниках беспокоиться никакого смысла уже нет. То, что Канада несколько веков стояла с США плечом к плечу, ничего не значит. И если премьер-министр Трюдо не прав в отношении торговой политики, то, значит, ему уготовано «особое место в аду», так элегантно выразился один из советников Трампа. То же самое касается и нас в Европе. Трамп не стесняется угрожать Меркель и лгать о преступности в Германии, чтобы причинить ей вред. Нас можно гонять по манежу так, как это подходит Трампу, потому что он знает, что мы — несмотря ни на что — не сможем справиться. «Мы — Америка, суки!» — как окрестили доктрину Трампа в журнале The Atlantic. Вот так, и нам к этому пора привыкать. Нас покинули, бросили в опасном и шатком мире, и нам надо быстро научиться защищать самих себя. Времени мало, и просто силы и международных конвенций недостаточно. Европа должна также начинать стоять на собственных ногах в политике безопасности.
