1
Балканы не могут решить, с кем они хотят быть: с Россией или с Западом. Запад не уверен, хочет ли он интегрировать Балканы. Одна Россия знает, чего хочет, и Балканы она не оставит. В моем вступлении содержится, конечно, слишком широкое обобщение: я поместил в один мешок с надписью «Балканы» страны, стремящиеся к разным целям и прошедшие разный путь (некоторые из них уже стали частью ЕС и НАТО). На первый взгляд попытка описать одной фразой такой неоднородный регион кажется заведомо провальной. Но это лишь первое впечатление, ведь если курс Хорватии, занимающей однозначно прозападную позицию, выглядит совершенно четким, то в отношении остальных государств возникают вопросы. Как ни удивительно, это касается даже стран, которые уже присоединились к одной из западных структур (Черногория и Греция — члены НАТО, а вторая также ЕС) или претендуют на вступление в них. Что уж говорить о тех, которые до сих пор стоят на перепутье (в первую очередь речь идет о Сербии). Неоднозначные и противоречивые сигналы высылают и сами западные лидеры: то они говорят о том, что тема расширения ЕС закрыта на неопределенный срок, то не слишком убедительно пытаются изменить тренд, при этом президент США намекает, что в случае, если Черногория (вступившая в Альянс год назад) подвергнется нападению, союзники могут не придти ей на помощь. И только Россия последовательно претворяет свой план в жизнь: где возможно, сохранить влияния, а где это не получается — дестабилизировать ситуацию. При этом в Европе нет другого такого региона, который бы предлагал настолько благодатную почву для разного рода манипуляций. Раз Москве удается проводить свои интересы даже в странах, тесно связанных с западными структурами, в регионе с незатянувшимися ранами и сбитыми геополитическими ориентирами, она может позволить себе действовать еще свободнее. Чем больше колеблется Запад, раздумывая, «брать» ли эти Балканы или «не брать», тем активнее становится Россия. Неожиданный поворот В феврале этого года Европейская комиссия довольно неожиданно обнародовала новый план, касающийся переговорного процесса с двумя балканскими государствами. «При наличии политической воли Сербия и Черногория, проведя реальные реформы и окончательно разрешив споры со своими соседями, будут готовы к членству в ЕС до 2025 года. К тому же времени на продвинутом этапе переговорного процесса о вступлении должны оказаться Албания, Босния и Герцеговина, Македония, а также Косово», — писала Еврокомиссия. Это заявление, в котором содержалась конкретная дата, выглядело удивительным, поскольку еще четыре года назад Жан-Клод Юнкер (Jean-Claude Juncker) заявлял, что в «обозримом будущем» о расширении Евросоюза не будет и речи. Что же произошло за это время? Свою роль наверняка сыграл Брексит, который, если весь процесс окончательно завершится, заметно ослабит объединенную Европу. Во-вторых, высказывание Юнкера было связано со скептическим отношением британцев к появлению в Евросоюзе новых членов: он не хотел давать евроскептикам в Великобритании очередной аргумент в пользу выхода их страны из состава ЕС. Новый поворот связан не только с результатами британского референдума, но и с тем, что Россия активизировала свою деятельность на Западных Балканах. Брюссель и несколько европейских столиц внезапно прозрели: они увидели, что страны, остающиеся в неведении относительно своей дальнейшей судьбы, стали предметом пристального внимания Москвы. Черногория откалывается Столкновение интересов становится особенно заметным в ситуациях, когда «естественная сфера влияния» России решает перейти на сторону западных союзов. Чем оно оборачивается, узнала на своем опыте Черногория: за две недели до вступления этой страны в НАТО российские спецслужбы попытались устроить там переворот. Это было явное вмешательство Москвы с ситуацию. Путч в итоге провалился, Черногория стала членом Североатлантического альянса, но Россия отнюдь не отказалась от активности на ее территории, тем более, что в черногорском обществе и политических элитах нет единого мнения по поводу интеграции с Западом. Пророссийская оппозиция настаивала, что по вопросу членства в НАТО следует сначала провести референдум. Правящая коалиция, однако, постановила, что отдав за нее голос на выборах, граждане однозначно высказались за вступление. Одновременно власти в Подгорице уверяли, что членство в Альянсе «не повредит исторически тесным отношениям с Москвой». Это было, конечно, попыткой выдать желаемое за действительное или подтверждением, что страна продолжит стоять на перепутье.
Сейчас Черногория, без всякого сомнения, стала наиболее уязвимым перед воздействием российской агентуры членом НАТО. Американский аналитический центр «Институт внешнеполитических исследований» (Foreign Policy Research Institute) четко показывает в своем докладе, что несмотря на свое поражение Москва, которой не удалось предотвратить вступление Черногории в Альянс, продолжает вести активные действия на территории этой страны, стараясь провоцировать конфликты на политической и национальной почве. Сейчас она стремится заблокировать Подгорице путь в ЕС. Российская «естественная сфера» Россия и Запад еще не скоро перестанут перетягивать канат на Балканах. Вернее, они закончат это делать, если второй решит «оставить» регион. Москва, в свою очередь, от него не откажется хотя бы потому, что она осознает, какой экономической позицией обладает, в частности, выступая там основным поставщиком энергии. Балканы имеют для России огромное значение также в контексте доступа к месторождениям газа и нефти в бассейне Каспийского моря и Средней Азии, а также контроля над ними. Политолог Марко Бабич (Marko Babić) из Варшавского университета отмечает что «Балканы выступают последним этапом на маршруте, по которому газ из вышеуказанного региона поступает на европейские рынки, а в случае нефти — в порты, из которых он попадает далее на рынки мировые». Сами балканские страны осознают, что их энергетическая безопасность зависит в первую очередь от России. Что за этим следует? Все они каким-то образом задействованы в строительстве российско-итальянского газопровода «Южный поток». Экономика — это, однако, еще не все. Определенное значение имеют также исторические и культурные связи большой части Балкан с Россией. Речь здесь идет как о Черногории, так и о Сербии. Во второй, однако, общество крайне поляризовано. Томислав Николич, который до прошлого года занимал президентский пост, однажды прямо назвал свою страну «российской губернией», вкладывая в это понятие положительное значение. При этом в Сербии есть и такие политики, как Чедомир Йованович, который сравнил энергетическое соглашение между своей страной и Россией с колонизацией. Движение на Запад предотвратит войну До 2012 года казалось, что чаша весов окончательно склонилась в сторону России. Президентом тогда стал вышеупомянутый Николич — бывший человек Слободана Милошевича, мечтавший воссоздать Великую Сербию. В прошлом году президентский пост занял Александр Вучич. Несмотря на то, что этот политик связан с теми же кругами, что Николич, он заявил, что страна вернется на путь интеграции с Европейским Союзом. Однако звучавшая в предыдущие годы российская риторика сделала свое дело: в январе этого года за членство в ЕС высказывались 51% сербов, при этом 67% заявляли, что предпочли бы союз с Россией. Как видно по этим цифрам, многие жители Сербии столкнулись с внутренним конфликтом. Чем меньше решительности будет в шагах Запада в отношении Балкан, тем больше ее будет в действиях России. Полная интеграция с западными структурами увеличила бы шансы региона на то, что ему удастся избежать нового витка тлеющей до сих пор вражды, в том числе на национальной почве. Отдаться в руки России — значит рисковать повторением не столь давней истории.
