0
В разрушенном дворце, где был когда-то двор императора Жана-Беделя Бокассы (Jean-Bédel Bokassa), появились новые гости. Во время своего правления в Центральноафриканской республике в 1970-е годы Бокасса потратил годовые субсидии, выделенные на развитие, устроив пышную коронацию, и лично занимался пытками заключенных. Некоторых он скормил своим домашним крокодилам и львам. Однако французское правительство, помогавшее Бокассе прийти к власти в 1966 году, свергло его 1979 году, применив силы десантников для предотвращения любого встречного государственного переворота. Сейчас, сорок лет спустя, в районе его разрушающейся резиденции в Беренго будут находиться российские солдаты, и динамика смены власти вызывает вопросы на Западе. Президент Владимир Путин протискивается в Африку, кует новые партнерства и восстанавливает альянсы времен холодной войны. «Начнется борьба за Африку, — говорит Евгений Корендясов, заведующий центром российско-африканских отношений и внешней политики стран Африки Института стран Африки РАН, — и она будет только расширяться». Экономика России находится в длительном упадке, ее охват снизился со времен Советского Союза. Поэтому Кремль использует дипломатические, экономические и военные средства, чтобы строить планы на политическое влияние и открытие новых рынков в Африке, подписывая соглашения на миллиарды долларов на продажу оружия, участвуя в тендерах на крупные строительные проекты, разработку космических коммуникаций, разведку углеводородных резервов и запуск разрекламированных военных кампаний, а также более тайных операций. «Русские хотят внедриться в Центральноафриканскую республику, чтобы получить ось влияния через Судан на севере и до Анголы на юге, — говорит старший сотрудник безопасности в ООН в столице ЦАР Банги, попросивший не называть его имени, так как у него нет разрешения на беседы со СМИ. — Французов ненавидят, потому что они являются старой колониальной властью. Американские войска ушли. Так что это легкодоступная территория». ООН оценивает ЦАР как наименее развитую страну мира: она богата минералами, но расколота и плохо управляема. Конфликт разгорелся здесь в 2013 году, когда главным образом мусульманская коалиция повстанцев под названием «Селека» свергла правительство. Повсеместная жестокость побудила христианское сообщество сформировать ополчение, известное как «антибалака». В столкновениях погибли тысячи человек. Недолгое спокойствие воцарилось вслед за избранием президента Фостена-Аршанжа Туадера (Faustin-Archange Touadéra) в 2016, однако спустя некоторое время в том же году разгорелось насилие в столкновениях между соперничающими ответвлениями «Селека» и с тех пор оно только росло. Десятилетия после получения независимости были отмечены политическими переворотами и нестабильностью, а международные войска, размещенные на территории, не смогли создать устойчивый мир. Кремль видит в этом свой шанс. «Это вписывается в российскую политику оппортунизма в попытке страны внедриться на территории западных интересов и проецировать там имидж великой державы, но с минимальными затратами», — говорит Марк Галеотти (Mark Galeotti), старший научный сотрудник Института международных отношений в Праге, занимающийся изучением феномена малоинтенсивной интервенции. Туадера и министр иностранных дел России Сергей Лавров встретились в курортном городе Сочи в октябре прошлого года. Далее, несмотря на эмбарго, наложенное ООН на раздираемое войнами государство, Москва успешно лоббировала разрешение выделить оружие и военную экипировку слабой армии ЦАР. Этот арсенал, по некоторым данным, составил тысячи единиц штурмовых автоматических винтовок, легкого огнестрельного оружия, ракетных пусковых установок, автоматов и самоходных зенитных установок. Груз сопровождали, по данным министерства иностранных дел России, 175 инструкторов, которые должны были обучать военных ЦАР в полевой академии, разместившейся во дворце в пригороде Банги Беренго. Несмотря на финансирование со стороны западных институтов и поддержку от миротворцев, правительство ЦАР имеет минимальную власть над капиталом и хочет расширить свой контроль над государством, около трех четвертей которого находятся под контролем мятежников. Поэтому оно с готовностью приняло помощь со стороны Москвы. Министерство иностранных дел России утверждает, что ее помощь «соответствует общим усилиям международного сообщества». Однако ее растущая вовлеченность вызвала опасения западных игроков в регионе. Высокопоставленные чиновники рассказали редакции «Ньюсуик», что первоначальная партия оружия расширилась до патрулей фронтовой линии, государственного конвоя, потенциальных разрешений на добычу полезных ископаемых, встреч с мятежниками и вероятного размещения наемников. Считается, что у Туадера есть русские в составе президентской охраны, а также имеется российский советник по безопасности, пользующийся приближенностью к правительственным политтехнологам Банги. Вашингтон надеется противостоять этому благодаря недавнему прибытию нового военного советника в посольство США в Банги. Подполковник Марк Чоэйт (Mark Choate) на данный момент является «представителем Вашингтона за столом переговоров», — утверждает высокопоставленный американский чиновник, говоря на условиях анонимности. — Он может гарантировать, чтобы… наши активы в ЦАР были, с одной стороны, под защитой, а с другой — получили развитие». Активы означают «стабильность», — объясняет наш источник, они позволяют американскому правительству сосредоточиться на контртеррористических операциях в районе озера Чад и Восточной Африки. «Любые другие политические инициативы со стороны других стран, которые могут этому помешать, не входят в наши интересы». (Но даже во время работы Чоэйта американская армия планирует вывести с континента сотни военных, по словам генерала Томаса Вальдхаузера (Thomas Waldhauser), возглавляющего американское командование в Африке. «Мы не уходим», — убеждал он газету «Нью-Йорк Таймс». Соединенные Штаты «сохранят за собой право на одностороннее возвращение»). США сейчас занимается обучением полицейских и выделяет военный транспорт вооруженным силам ЦАР, однако Россия начала разворачивать свои подразделения глубоко на территории республики. Кеннет Глюк (Kenneth Gluck), заместитель руководителя миротворцев ООН в стране, утверждает, что около десяти российских военных инструкторов находятся в Бангассу, городе, где царит беззаконие, находящемся на границе с Демократической республикой Конго, чтобы помочь личному составу национальной армии организовать базу и усилить их позиции на территории перед столкновением с повстанческими группировками. Еще одно подразделение, как считается, расположено в Сибуте, ключевом городе недалеко от территории, находящейся под контролем повстанцев, где в конце июля были убиты трое российских журналистов, расследовавших присутствие российских наемников в республике. (Несмотря на то, что вооруженные бандиты действительно являются бичом провинциальных дорог в ЦАР, один наш коллега выразил сомнения относительно теории, что журналисты были убиты в ходе ограбления, он предположил, что убийство стало актом мести. «Это было сделано очень демонстративно, — цитирует агентство «Ассошиэйтед Пресс» Андрея Коняхина, главу группы репортеров-расследователей, поддерживавшую, как говорят, это политически деликатное задание. — Если они могли просто забрать у них все это, зачем их убивать?») ЦАР отказалась от ряда инициатив. Ранее в этом месяце Туадера отказался от российского предложения стать посредниками в переговорах с вооруженными повстанцами в соседнем Судане. Однако Россия не останавливается в попытке наладить дела с поставленными Западом лидерами в стране. Так, сообщалось о прилете военных эмиссаров в отдаленный северный регион на переговоры с лидерами повстанцев, а также о встрече с бывшим лидером мятежников Мишелем Джотодия (Michel Djotodia), учившегося в России и жившего в Советском Союзе, захватившего власть в 2013 году и ставшего первым мусульманским президентом ЦАР. Россия является вторым крупнейшим экспортером оружия после США, и ее стратегия в ЦАР вписывается в более масштабную цель применения ее военной промышленности для того, чтобы восстановить статус ключевого игрока в мире, особенно, в тех странах, где возник вакуум западной власти. Военные зоны, в которых задействовано российское оружие, становятся демонстрационным залом для обслуживания потенциальных покупателей. «Война в Сирии укрепила экспортеров российского оружия, потому что их оружие показало свою надежность на поле боя», — говорит Николай Кожанов, бывший чиновник российского министерства иностранных дел. Задабривание политиков в ЦАР может помочь России привлечь контракты и в соседних Чаде, Камеруне, Демократической республике Конго, Судане и Южном Судане, где гражданские конфликты и исламистские восстания возбуждают аппетиты правителей к тяжелой военной технике. Путину увеличение продаж оружия помогает укрепить власть в своей стране и придать сил важному стороннику его правления — российскому военно-промышленному комплексу. Однако наводнение проблемных государств оружием может иметь катастрофические последствия. Опубликованный в 2017 году доклад «Оксфам» предупреждал, что присутствующее в Африке неконтролируемое оружие (которое оценивается в 100 миллионов единиц), зачастую китайского или российского происхождения, только продлевает конфликты и усиливает бедность, вынуждая при этом большое количество мирного населения к переселению. «Это наносит огромный урон семьям и местному сообществу», — пишет автор доклада Адесоджи Аденьи (Adesoji Adeniyi). ЦАР не является исключением. В июле эксперты из ООН предупредили, что поставки российского оружия оборонным силам страны подтолкнули повстанческие группировки к расширению своего арсенала. Наблюдатели сказали, что ополченцы хотят «быть готовы», потому что правительство ЦАР «предпочло военные действия… политическому процессу». Влияние Москвы в Африке было в самом расцвете в период существования Советского Союза, когда он тягался с западными державами в борьбе за влияние, насаждая агентов КГБ по всему континенту и отправляя оружие коммунистическим мятежникам в опосредованных конфликтах времен холодной войны. Однако распад СССР спровоцировал снижение влияния в 1990-е годы. Экономический хаос вынудил Россию свернуть ее деятельность за рубежом. Страна встала на ноги, но ее умирающая экономика связана со снижением ресурсов и отсутствием какой-либо приемлемой «экспортной» идеологии. «Мы не можем просто приказать кому-то что-то там делать, как это было в советские времена, — говорит российский дипломат, работавший в Африке и просивший не называть его имени. — Для наших руководителей Африка была полем боя за влияние, за которое она билась с американцами. Мы были тогда большими начальниками, но наше правительство не располагает сейчас теми же финансовыми ресурсами». По мере того как администрация Трампа снижает дипломатическое и военное влияние США, Путин строит все большие планы на Африку. Москва стремится стать крупнейшим партнером в сфере безопасности, чтобы противостоять международной изоляции, бороться с растущей джихадистской угрозой и получать прибыль от природных ресурсов континента. Здесь есть потенциал для увеличения ее военно-морского присутствия и укрепления поддержки среди местных лидеров за счет глобальных действий, угрожающих США и ограничивающих способность Запада к маневрам. От берегов Средиземного моря до вельдов южной Африки действия России подрывают статус кво, существовавший с момента окончания холодной войны. НАТО начала выстраивать партнерские отношения с государствами в районе Сахарской пустыни начиная с середины 1990-х годов, чтобы бороться с терроризмом и укреплять границы стран, связанных с Альянсом. Среди этих партнеров были Марокко и Алжир, которые, после напряженных отношений с Россией, налаживают свои связи в ней. Премьер-министр России Дмитрий Медведев приветствовал укрепление энергетических и военных связей, назвав его «новой фазой». Еще более важно возобновление отношений России с Египтом, еще одним региональным партнером НАТО, отвернувшимся от Советского Союза в 1970-х годах и ставшим ближайшим арабским соратником Вашингтона. Однако по мере ослабления там американского влияния Каир и Москва налаживают новые связи. В апреле Путин поздравил своего коллегу-диктатора в Египте Абдулу Фаттаха Ас-Сиси с его противоречивой разгромной победой на выборах. Путин и Ас-Сиси пересмотрели перспективу для строительства Россией атомных электростанций в Египте, а также промышленной зоны, которая может открыть перед российскими компаниями дверь в Европу и Африку. Это возобновленное партнерство привело к проекту соглашения, позволяющего российским военным самолетам использовать египетское воздушное пространство и военно-воздушные базы, что подразумевает для России самое широкое военное присутствие в Северной Африке с тех пор, как Леонид Брежнев руководил Советским Союзом. Укрепляя эти связи, Россия и Египет подписали договор на 3,5 миллиарда долларов на поставку военных вертолетов, ракетных комплексов, комплекса прибрежной обороны и 50 истребителей МиГ, — это крупнейший в постсоветскую эпоху заказ на военную продукцию. Сотрудничество между Египтом и Россией простирается до беспорядков в соседней Ливии, раздираемой гражданской войной, в которой иностранные державы поддерживают противостоящие друг другу силы: Путин и Ас-Сиси поддерживают генерала Халифу Хафтара, силовика востока Ливии, находящегося в конфликте с поддерживаемым Западом правительством Триполи. Российские вооруженные силы присутствуют в западной пустыне Египта у границы с Ливией и могут использовать местные авиабазы для запуска авианалетов, чтобы укрепить позиции Хафтара. Какова их цель? Обеспечить будущие экономические соглашения в богатой нефтью ливийской пустыне, продвигая тем временем роль России как возрождающейся мировой державы.
Андрей Кемарский, директор африканского департамента российского внешнеполитического ведомства, говорит, что африканские партнеры Кремля видят сотрудничество с Россией как средство «сопротивления давлению западных стран». И американские военные лидеры обеспокоены. «Наше беспокойство вызывает способность [России] оказывать влияние и находиться на южном фланге НАТО и вытеснять нас», — сообщил Вальдхаузер, выступая в марте перед Сенатским комитетом по делам вооруженных сил. Москва стремится установить все больше плацдармов, — особенно среди старых союзников Советского Союза — и создать ось влияния, простирающуюся от Сахары к югу. Один из таких плацдармов — это Ангола, получившая военную поддержку и техническое ноу-хау от Советского Союза, отправляя сотни своих студентов в российские университеты. Встав на ноги после гражданской войны и став одной из наиболее политически стабильных стран в регионе, Ангола является главной целью российской экспансии. Значительные газовые и нефтяные ресурсы Анголы вызывают аппетит у российских государственных компаний (особенно в связи с поиском ЕС новых нероссийских источников энергии). Телекоммуникации — это еще одно важное направление сотрудничества. Российское космическое агентство разработало первый национальный спутник Анголы и заявило, что построит второй. Мотивы Москвы вызывают вопросы. Изощренная, связанная с Кремлем хакерская группа, предположительно, взломала коммерческие спутниковые коммуникации в Африке и на Ближнем Востоке, чтобы скрыть источники агрессивных кибершпионских атак на американские и европейские правительственные учреждения. Лавров включил Анголу в свою недавнюю поездку по восточной и южной Африке и заезжал в страны, бывшие союзниками Советского Союза — Эфиопию, Мозамбик, Намибию и Зимбабве. Эта поездка-возвращение была связана с расширением торговли оружием, получением доступа к алмазным запасам и развитием энергетических проектов. Стивен Бланк (Stephen Blank), старший научный сотрудник американского Совета по внешней политике, говорит, что поездка «была частью общей глобальной политики России, состоящей в том, чтобы бросить вызов Западу». Лавров же настаивал на том, что «Запад несет ответственность за попытку навязать свои решения африканским странам». В Эфиопии Лавров посетил штаб-квартиру Африканского Союза — ключевого партнера НАТО — где он и председатель этого учреждения Мусса Факи Махамат обязались укреплять сотрудничество в вопросах борьбы с преступностью и терроризмом. Вспоминая обмен студентами в советские времена, Лавров и Махамат обсудили создание партнерских отношений между африканскими и российскими учебными учреждениями. На вопрос о том, как НАТО относится к растущему присутствию России в Африке, представитель Североатлантического альянса — который назначает руководителя Африканского союза — отказался давать какие-либо комментарии. Не все попытки России проникнуть в Африку успешны. Самая крупная постоянная военная база США в Африке расположена в Джибути, небольшой стране на Красном море, которая служит стартовой площадкой для американских контртеррористических операций в Йемене и Сомали. В августе прошлого года китайцы открыли базу недалеко от Америки, вызвав возмущение американских командиров. Но Джибути, не желая «становиться территорией опосредованной войны», запретила России строить базу у своих границ, по словам главы Министерства иностранных дел страны. Возможно, России больше повезет в Судане, который является верным союзником Кремля и давним покупателем российской военной техники. В ноябре прошлого года Москву посетил президент Судана Омар Аль-Башир, разыскиваемый международным уголовным судом за геноцид и военные преступления. Там он выразил заинтересованность в приобретении российских самолетов и системы ПВО, предложив России построить базу на побережье Красного моря в своей стране и настаивая на том, что Судан нуждается «в защите от агрессивных действий Соединенных Штатов». Россия, возможно, уже ступила на суданскую землю. В декабре прошлого года журналист прокремлевской газеты Александр Котс опубликовал видео, в котором предположительно российские инструкторы обучают местных солдат в Суданской пустыне. Нарушая многолетнее молчание о теневых войнах Кремля, одна российская группа ветеранов недавно заявила, что Москва отправляет частных военных контрактников в военные зоны за рубежом, включая ЦАР, Ливию и Судан. Независимо от них другой контрактник рассказал о вернувшихся из Судана и перенесших малярию наемниках. Многие страны, в том числе США, Франция и Великобритания — полагаются на военные фирмы в проведении операций на проблемных территориях к югу от Сахары, помогающим им с медицинской эвакуацией, транспортной логистикой и другой деятельностью, связанной с военными действиями. Однако российские наемники приобрели особую славу из-за засекреченного, но масштабного применения их сил на Украине и в Сирии. Многие из этих тяжело вооруженных посредников связаны с группой «Вагнер», частной военной компанией, имеющей тесные связи с Кремлем. Об аналогичных передвижениях войск сообщается и в ЦАР. Министерство иностранных дел России говорит, что из 175 инструкторов, отправленных в Банги, только пять являются членами российской армии. Остальные 170 являются «гражданскими инструкторами», некоторые аналитики рассматривают это как краткое наименование частных военных контрактников. Появилась сделанная на мобильный телефон видеозапись, где российские военные контактируют с повстанцами на северо-востоке ЦАР. Этот район, изобилующий алмазами и золотом, контролируется вооруженной группой под названием Народный фронт возрождения Центральноафриканской Республики, известной под французской аббревиатурой ФПРС и обвиняемой группами правозащитников в военных преступлениях. В репортаже канала France 24 описывается, как в мае военный лидер сил Абдулай Хиссен остановил и обыскал российский конвой из 18 грузовиков, перевозивших «55 ополченцев, связанных с Россией» и медицинское оборудование. Командир также обнаружил военное снаряжение, которое он, исполняя свои обязанности, конфисковал, заявив, что такой груз «не является частью нашего соглашения». Один российский солдат указывает на камеру: «Пожалуйста, прекратите снимать». Хиссен —которого ООН обвиняет в нападениях на миротворцев — отклонил просьбу: «Нет, так надо». После обыска, как сообщается, грузовики продолжили свое путешествие по стране в Бриа, напряженный опорный пункт повстанцев на востоке страны. Там их приветствовал Ибрагим Алавад, один из лидеров ФПРС. «Я встретился здесь с русскими, — рассказал он «Ньюсуик». — Они говорят: "Мы хотим помочь людям, хотим построить больницу"… Мы не знаем, что они хотят сделать. Мы не знаем, с кем имеем дело». Один из высокопоставленных западных дипломатов обвиняет Россию в пугающей некомпетентности. «Я почти хочу, чтобы они оказались злыми гениями, потому что это придало бы мне больше уверенности, — говорит дипломат, просивший не называть своего имени. — Их связи с вооруженными группировками создали ситуацию, где в потенциале никто никому не доверяет». Преследуя одновременно государственные и коммерческие интересы, они «создают атмосферу, в которой действительно может разразиться конфликт». Преследуя коммерческие интересы, Россия, возможно, рассчитывает на золотую лихорадку. В ноябре прошлого года французское расследование связало одну фирму в области безопасности в Банги с российским директором горнодобывающей компании, специализирующейся на «добыче драгоценных камней». Несмотря на запрет на экспорт, повстанцы умело ведут торговлю. «Если кто-то хочет вести бизнес, и они могут мне помочь, неужели я откажусь?» — говорит Алавад. Подобные российские компании получают прибыль от вторжения страны в Сирию. Одна из таких компаний — это базирующаяся в Москве «Евро Полис», которую подозревают в том, что она является фронтом «Вагнера» в стране, дающей наемникам долю нефтяных и газовых месторождений, захваченных у ополченцев «Исламского государства» (ИГИЛ — организация признана террористической и запрещена в РФ, прим. ред.). Один из приближенных Путина — санкт-петербургский предприниматель Евгений Пригожин — имеет долю в компании и фигурирует в американском санкционном списке, ему запрещен въезд в США и открытие счетов в банках. Связи России между Сирией и ЦАР могут быть еще глубже. Военно-воздушная база, предоставленная режимом Асада в пользование России, как представляется, позволяет российскому грузовому авиатранспорту перевозить грузы и личный состав из Сирии в Судан и далее в ЦАР. Представитель президента ЦАР отрицает, что Россия формализовала какие-либо инициативы по добыче полезных ископаемых, но министр иностранных дел России уже подчеркнул «значительный потенциал в разведке минеральных ресурсов». Глюк признает, что «когда Россия начала свое внедрение, их беспокоило отсутствие прозрачности». Но несмотря на то, что российская элита настаивает на отсутствии потаенных целей у Москвы, мятежники чувствуют угрозу. «Путин хочет проникнуть во всю Африку, — говорит Алавад. — Здесь много ресурсов. Ему нельзя доверять. Мы не хотим стать очередной Сирией».
