0
Любые действия России на международной арене на Западе привыкли объяснять неким зловещим «коварным планом» Владимира Путина. Однако, как настаивает побывавшая недавно в Воронеже обозреватель The Independent Мэри Дежевски, на самом деле простые россияне не стремятся демонстрировать грубую военную силу — они лишь находят западную дипломатию слишком запутанной и хотят уважения. Судя по последним событиям, от Восточной Европы до Сирии и Китая российская внешняя политика представляет собой полную неразбериху из разных, казалось бы, несопоставимых друг с другом элементов, среди которых трудно выделить одну чёткую линию, пишет обозреватель The Independent Мэри Дежевски. Впрочем, на это можно ответить, что именно так при более пристальном рассмотрении и выглядит внешняя политика большинства стран — всяческие «события» нередко расстраивают даже самые тщательно продуманные стратегии. Но только на Западе уже привыкли видеть во всех действиях России некий «коварный план», за которым, разумеется, стоит единственный человек — Владимир Путин. Однако, как настаивает автор статьи, реальность, пожалуй, несколько сложнее. По крайней мере, именно так её воспринимают в самом «сердце России», Воронеже, куда Дежевски приехала на празднование 100-летнего юбилея университета, в котором 40 лет назад училась в качестве студентки по обмену. Журналистка признаёт, что по сравнению с изолированностью брежневских времён многое изменилось, в особенности — доступ к информации. На государственных каналах воронежцам показывали то же самое, что узнавал весь остальной мир, — разве что с российской точки зрения. Много говорили о Сирии, о деле Скрипалей и совместных российско-китайских военных учениях, но, на удивление, мало о расположенной неподалёку Украине. По мнению автора статьи, в картине, которую она увидела в Воронеже, можно проследить определённую линию поведения России. И нет, она не объясняется «коварным планом» Владимира Путина. Так, если говорить об Украине, в 70-е годы для жителей Воронежа до неё было рукой подать на поезде — туда ездили к родственникам, оттуда постоянно приезжали. Но не теперь. В городе полно студентов по обмену, но не с Украины. Три года назад отменили прямые перелёты, транспортное сообщение постепенно и вовсе сходит на нет. Кажется, что на воображаемой карте у каждого россиянина на месте Украины образовалось белое пятно. Возможно, перемены произошли слишком быстро, и жители России просто не готовы воспринять Украину как другую страну, рассуждает Мэри Дежевски. В случае военных учений на Дальнем Востоке российские государственные каналы активно демонстрировали кадры с готовящими блины и наблюдающими за манёврами Владимиром Путиным и Си Цзиньпином. Изображения развевающихся рядом друг с другом на бронетехнике российского и китайского флагов — тревожное зрелище для Запада. Впрочем, автор статьи уверена, что, судя по качеству видеосъёмки, российские власти, в первую очередь, стремились сделать шоу — для российской аудитории, которая должна оценить боеготовность национальных войск, и для западной, которой должно стать понятно, что у Москвы есть и «другие варианты». Немалый интерес среди россиян, с которыми довелось общаться Дежевски, вызвало интервью с двумя подозреваемыми в нападении на Сергея и Юлию Скрипаль. Правда, вопреки ожиданиям, большинство собеседников журналистки не критиковали британские власти за раскрытие имён, а, как и многие в Соединённом Королевстве, с некоторым недоумением и иронией отнеслись к интервью. Ещё одна горячая тема, сирийская кампания, не только спровоцировала усиление напряжённости в отношениях между Кремлём и Западом, но и вызвала у многих россиян опасения относительно возможного повторения афганского опыта с затянувшейся войной. Поэтому недавно анонсированный переход непосредственно к дипломатическому урегулированию в российской глубинке встретили так же позитивно, как и во всём мире. Кроме того, по крайней мере молодое поколение россиян считает, что национальная гордость состоит не только из военной мощи, но и из сильной дипломатии. «Молодые россияне не слишком рады, что к их стране относятся как к изгою», — комментирует журналист. Такими Россия и её глубинка, Воронеж, предстали перед Мэри Дежевски. Из увиденного автор сделала заключение, что, как и в постсоветское время, российская внешняя дипломатия всё ещё «ищет своё место в мире». «Она жаждет уважения и стремится продемонстрировать, что может существовать наравне с лучшими и сильнейшими, в том числе и в военной сфере. Но также это подразумевает и стремление заполучить славу не столько простым проявлением военной силы, сколько достижением мира посредством дипломатии». Как признаёт Дежевски, россияне постепенно свыкаются со своими новыми, постсоветскими границами. И вероятно, сегодня желание не замечать Украину выступает «необходимым этапом» на «болезненном» пути перехода от «империи» к новому порядку, который в своё время проделали и другие страны, включая Великобританию. Западный мир посчитал постсоветскую Россию «сложной и непредсказуемой», но то же самое Россия подумала и о западном мире. Но всё меняется, и судя по тому, что Дежевски увидела в «сердце страны», она делает вывод, что «от менее снедаемой паранойей России» мир отделяет чуть меньше, чем одно поколение.
