0
5 ноября, казалось бы, замороженный конфликт вновь заявил о себе. Буксир и два катера украинского военного флота вышли из Одессы на Черном море и взяли курс в Мариуполь на Азовском море. Российские пограничники силой остановили их у Керченского пролива и доставили в порт на восточной оконечности Крыма (этот украинский полуостров был аннексирован Россией в 2014 году после массово поддержавшего такой шаг референдума, который не был признан ООН). Киев и Москва обвиняют друг друга в нарушении морского права. Украинский флот напоминает, что заблаговременно предупредил российские власти о движении этой флотилии. Российская сторона утверждает, что украинские суда нарушили ее территориальные воды, пройдя слишком близко от полуострова. Только вот они не считают Крым территорией России… Эта морская эскалация в отношениях России и Украины началась в марте 2018 года, когда крымский рыболовный траулер был задержан украинским флотом в Черном море. Сразу же после этого случая Россия ввела обязательные проверки для всех судов, которые хотят пройти в Азовское море, подчеркнув необходимость обеспечить безопасность нового моста через пролив (это произведение искусства протяженностью в 19 км было открыто Владимиром Путиным 15 мая). До строительства моста, у Крыма не было прямой сухопутной связи с Россией. Нынешний инцидент не назвать критическим, поскольку он обошелся без жертв и потопленных кораблей. Тем не менее всего могло быть куда хуже. Он напомнил нам, как опасно пускать на самотек ситуацию с украинским конфликтом. Аннексия Крыма в марте 2014 года прошла бескровно, но две войны в Донбассе (лето 2014 года и начало зимы 2015 года) между украинской армией и пророссийскими мятежниками из Донецкой и Луганской областей (они получали поддержку в результате тайного вмешательства российских сил) унесли 10 000 жизней. Этот конфликт между православными братьями из связанных друг другом семей так же абсурден, как если бы сейчас у нас началась война между бретонцами и нормандцами. Подписанные под покровительством Франции и Германии Минские соглашения (февраль 2015 года) должны были вернуть мир в Донбасс. Тем не менее украинские власти спешили реализовать их не больше, чем российские. При этом сделка была предельно простой: амнистия и автономия мятежникам в обмен на возвращение украинской армии контроля над международной границей страны. Как в Москве, так и в Киеве, власти, судя по всему, увязли в спирали националистической горячки. Украинцы мечтают о массированной американской военной помощи, которая позволила бы их армии молниеносно отвоевать Донбасс вроде того, чего добилась Хорватия 4 августа 1995 года, заполучив Краину и заставив бежать сербское население. Россияне же озабочены идеей дальнейшего расширения НАТО на восток. Они хотят остановить его раз и навсегда. Отрезанная украинская территория не может вступить в ряды альянса, считают они. В историческом плане, стратегическая доктрина России всегда рассматривала Украину как заслон на пути западного вторжения (поляков, шведов, французов, немцев). Россияне обвиняют Запад в несоблюдении (устного) обещания, которое дал Буш-старший Горбачеву на Совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе 20 ноября 1990 года в Париже: речь шла о нерасширении НАТО на страны ОВД после согласия Москвы вывести войска. Украинцы движения «Майдан» в свою очередь хотят вступления страны в НАТО и ЕС. Накопление такой фрустрации с обеих сторон может стать взрывоопасным. Конфликт в Донбассе — это нарыв, который отравляет все международные отношения. После принятия Западом жестких санкций Россия отказывается сотрудничать с ним по другим мировым кризисам. И формирует противоестественный альянс с Китаем. Войны зачастую начинаются с территориальных споров, которые впоследствии покажутся незначительными их бывшим участникам. Необходимо в срочном порядке созвать новое Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, чтобы обсудить острые вопросы: расширение НАТО, кибервойны, неприкосновенность границ, военные учения. Все понимают суть возможной сделки: отказ Вашингтона от расширения НАТО и отход Москвы от старой доктрины «сфер влияния». Единственные неизвестные в этом уравнении — дата и число жертв, которое потребуется, чтобы прийти к решению.
