0
Переговоры с Россией — дело изматывающее и долгое, а результат непредсказуем«, — говорит в интервью «Актуалне» украинский омбудсмен Людмила Денисова, которая отвечает за переговоры об обмене пленными между Москвой и Киевом. В сентябре она довела до успешного конца переговоры о возвращении Олега Сенцова и других заключенных, включая моряков, задержанных россиянами в Керченском проливе. В прошлом она депутат, которая баллотировалась в парламент от партии «Батькивщина» Юлии Тимошенко, а с марта 2018 года Людмила Денисова занимает пост уполномоченного по правам человека. Раньше она проживала в Крыму, который покинула четыре года назад из-за российской аннексии. Сейчас ходят разговоры об очередном обмене пленными в связи со встречей президентов Украины и России Владимира Зеленского и Владимира Путина в понедельник девятого декабря в Париже. Aktuálně: Вы вели переговоры от имени Украины об обмене пленными в сентябре. Тогда вернулся режиссер Олег Сенцов, задержанные моряки и другие заключенные. Не боялись ли Вы того, что ничего не получится, что что-нибудь помешает этому обмену? Людмила Денисова: Боялась до последней минуты. Я вела переговоры с российской стороной об обмене с апреля, то есть полгода. Я вступила в переговоры еще при предыдущем президенте Петре Порошенко, а 21 мая я встретилась с новым президентом Владимиром Зеленским, и мы обсудили дальнейшие действия. Мы сотни раз беседовали с российскими представителями, в том числе и в Москве. Когда пятого сентября мы наконец-то договорились об обмене, я буквально молилась, чтобы все получилось, чтобы наши граждане вернулись домой. Уверенности у меня не было. Ведь прежде мы уже несколько раз договаривались, но по какой-то причине дело расстраивалось. Я так же боялась и на этот раз. Когда утром шестого сентября мы узнали, что наши моряки и все наши парни уже сидят в автобусе в Москве и едут в аэропорт, их родственники стали собираться у меня в офисе, и все мы очень волновались. Тем больше мы обрадовались, когда они уже прилетели к нам и все закончилось хорошо. — Приходилось ли Вам когда-нибудь во время переговоров с российской стороной, с главой российской делегации Татьяной Москальковой повышать голос? Обострялась ли обстановка? Ведь переговоры об освобождении пленных — дело специфичное… — Я веду переговоры с россиянами с марта 2018 года, когда заняла пост уполномоченного по правам человека. Помимо прочего, я также хотела, чтобы мир узнал: в российских тюрьмах сидят украинские политзаключенные. И действительно иногда обстановка во время наших бесед накалялась, так как российская сторона отказывалась от того, о чем мы договорились ранее, или меняла позицию. Важно, прежде всего, разобраться и понимать, кто такой ваш враг. И тогда в некоторых ситуациях поступаешь так, как при других обстоятельствах не сделал бы. С марта 2018 года по апрель 2019 число украинских политических заключенных в России и в Крыму возросло в два раза. Вместо 80 их стало приблизительно 150. Когда ведешь переговоры с представителями другой стороны и все время слышишь, что мы удерживаем у себя их хороших и невинных ребят, а наши в их тюрьмах — сплошь преступники и бандиты, то, разумеется, трудно себя сдержать. Президент Зеленский решил, что хочет вернуть домой всех украинцев, которые сидят в России. Это цель нашей стратегии. Сейчас в российских тюрьмах и в Крыму содержатся 114 украинцев. Мы поддерживаем связь с их родственниками и юристами. Мы хотим обменять их, чтобы они вернулись домой. В очень трудной ситуации остаются 87 крымских татар, арестованных по обвинению в участии в организации «Хизб ут-Тахрир» (запрещена в России — прим. ред.). В России ее признали террористической. — Что Вы знаете об украинцах, удерживаемых на востоке страны, который контролируют сепаратисты? Возможен ли обмен, и с кем Вы ведете переговоры — непосредственно с сепаратистами? — Судьба некоторых из захваченных там людей нам неизвестна. Мы не знаем, живы ли они вообще. Мне приходится вести переговоры и с так называемыми уполномоченными по правам человека из так называемых народных республик на оккупированном востоке Украины. У меня есть свой представитель, который следит за ситуацией на оккупированных территориях. Он пишет письма уполномоченной в так называемой Луганской Народной Республике Ольге Купцевой. Но при этом не указывает ее должность, так как мы ее не признаем. Таким образом мы договариваемся о передаче наших граждан на мосту под городом Счастье. Они настаивают, чтобы я лично ожидала там пленных. Что касается непосредственно украинских солдат, попавших в плен в бою, то переговоры об их возвращении предусматриваются минскими договоренностями, подписанными в 2015 году. К сожалению, последний обмен пленными солдатами с сепаратистами состоялся в декабре 2017 года. Мы хотели бы устроить один большой обмен и забрать всех украинцев, которые сидят в Российской Федерации, в оккупированном Крыму и на оккупированном востоке Украины, в обмен на всех российских солдат, российских граждан и сепаратистов, которые содержатся на территории Украины. — Кто те люди, которых арестовали на Украине? — Большую их часть задержала украинская армия во время освобождения оккупированных территорий. Часть — это российские солдаты, которые раньше уже воевали в Приднестровье или Абхазии. Они занимали высокие посты в вооруженных силах (Приднестровье — это регион, который в 90-х при поддержке Москвы отделился от Молдавии, а Абхазию также при участии Москвы отторгли от Грузии так же, как сепаратистские республики на востоке Украины — прим. авт.). — Сколько таких людей сейчас находятся на Украине? — Много. Загрузка...
Загрузка...
