0
Апостроф: Как вы относитесь к возможной встрече в нормандском формате? Александр Чалый: Позитивно. Будущий нормандский саммит — бесспорно, стратегический успех дипломатии Зеленского. Можно смело утверждать, что без политической воли президента Украины и его дипломатической напористости и смелости встреча бы не состоялась. Только благодаря президенту Зеленскому и его личной команде удалось провести долгожданный обмен военнопленными и развести войска в трех ранее согласованных в рамках нормандского формата точках. Как раз именно это не смог обеспечить на протяжении почти трех лет бывший президент Украины Петр Порошенко, хотя и брал от имени Украины такие обязательства. Из-за этого нормандский формат фактически зашел в тупик. Своими активными, зачастую нестандартными действиями президент Зеленский смог его разморозить и восстановить необходимый уровень доверия между всеми лидерами «нормандской четверки», что и привело к их согласию на проведение встречи 9 декабря в Париже. — Поможет ли она решить проблему конфликта на Украине? — Стратегически парижская встреча «нормандской четверки» не решит всех проблем, связанных с урегулированием конфликта на востоке Украины. Но я уверен, что будущая встреча даст решающий импульс для реальной имплементации трех первых и шестого пунктов Минских соглашений, а именно: полный обмен всеми военнопленными; разведение войск по всей линии их соприкосновения и устойчивое прекращение огня в Донбассе. Если коротко, то парижская встреча не приведет к миру в Донбассе, но создаст реальные предпосылки для установления реального устойчивого перемирия. А без этого все разговоры о достижении мира в Донбассе — пустая трата времени. — Возможно ли, что Франция и Германия пообещали в некоторой мере снять санкции в обмен на компромиссы с российской стороной? Какие могут быть условия для снятия первой части санкций? — Я не знаю ни о каких обещаниях Франции и Германии, которые бы касались возможного снятия санкций с России. Но я допускаю, что во время парижского саммита этот вопрос будет обсуждаться — но только с прямой привязкой к прогрессу по выполнению Минских соглашений. На мой взгляд, для стимулирования достижения устойчивого долговременного перемирия в Донбассе можно согласиться на частичное снятие санкций с России, синхронизировав этот процесс с прогрессом по исполнению первых трех и шестого пунктов Минских соглашений со стороны России и подконтрольных ей боевиков. — Относится ли Запад к Зеленскому как человеку, способному решить вопрос в Донбассе? — На мой взгляд, Зеленский смог убедить лидеров Запада не словами, а конкретными делами и дипломатическими инициативами — он показал, что способен достичь договоренностей с Владимиром Путиным по установлению в Донбассе устойчивого перемирия. Простыми словами, сделать реальные шаги, чтобы в Донбассе больше не велись военные действия, не гибли солдаты и мирные граждане, то есть нормандский саммит может принести в Донбасс «холодный мир». — У Зеленского, похоже, «красных линий» нет, и принцип «ничего про Украину без Украины» нарушается. К чему это ведет? — Не согласен. С самого начала своей деятельности президент Зеленский четко обозначил свои «красные линии» урегулирования в Донбассе, которые неоднократно подтверждал в своих последующих заявлениях. А именно, в рамках мирной реинтеграции Донбасса не будут вноситься никакие специальные изменения в конституцию Украины; не будут меняться внешнеполитические приоритеты Украины; выборы на неподконтрольных территориях будут проводиться только по украинским законам и только после выполнения всех пунктов Минских соглашений, касающихся вопросов безопасности, включая контроль на соответствующих участках украинско-российской границы. Кстати, его «красные линии» практически полностью совпадают с «красными линиями» прописанными в заявлении оппозиционных партий в Верховной раде, которое они приняли в связи с проведением нормандского саммита. Это свидетельствует о том, что мандат Зеленского на проведение переговоров в рамках саммита поддержан практически всем парламентом. Декларируя свои «красные линии», Зеленский шел и идет на определенный дипломатический риск, поскольку их соблюдение очевидно нарушает ряд положений Минских соглашений, что президент Зеленский осознает и сам публично об этом заявлял. Но в борьбе характеров с Путиным он уже одержал маленькую дипломатическую победу. Путин согласился на участие в нормандском саммите, четко осознавая, что украинский президент будет настаивать на определенной адаптации действующих Минских соглашений. Главная интрига будущего саммита — согласиться ли Путин с инновационным подходом президента Зеленского к Минским соглашениям. На мой взгляд, это маловероятно. — Как вы видите возвращение Донбасса в состав Украины? — Я не думаю, что это будет быстрым процессом. Сначала необходимо установить в Донбассе устойчивое перемирие, на что и нацелена дипломатия Зеленского. И только тогда возникнут предпосылки для реальной реинтеграции Донбасса. Но в целом я осторожный оптимист. Считаю, что президент Зеленский способен своей активной инновационной дипломатией достичь устойчивого перемирия («холодного мира») в Донбассе в течение следующих 6-10 месяцев. — В нормандском формате будут обсуждать вопрос транзита газа через Украину. Наверняка это будет еще один козырь в рукаве Кремля. Но это может быть и козырь в рукаве Украины? — Я считаю включение вопроса транзита российского газа через территорию Украины после 1 января 2020 года большим успехом Зеленского. Для меня, как человека, неоднократно координирующего в прошлом украинско-российские газовые переговоры, совершенно очевидно, что без прямых переговоров Зеленского с Путиным остановить новую украинско- российскую газовую войну невозможно. Я ожидаю определенных позитивных результатов от этих переговоров, поскольку козыри есть как в рукаве Кремля, так и Украины. — Исполнительный директор группы национальной акционерной компании Нафтогаз Украины Юрий Витренко заявил, что Россия предложила отдать свои долги — 3 миллиарда долларов — газом. Говорят, это может быть выгодно — годы транзита. Но, с другой стороны, могут быть и подводные камни. — Если это так, то на это надо незамедлительно соглашаться. Но вы правы — подводных камней на пути достижения взаимоприемлемого для Украины компромисса на газовых переговорах с РФ еще слишком много. Это как раз уровень президентов Украины и РФ — во время встречи в Париже договориться о ключевых контурах возможного газового компромисса, что позволит в дальнейшем правительственным делегациям согласовать ряд конкретных соглашений. Президенты Украины и России могли бы согласовать в Париже необходимость пакетного подхода к достижению взаимоприемлемого газового компромисса. Это бы означало, что урегулирование всех вопросов по транзиту российского газа, его поставок на Украину и всех споров, касательно газовых долгов и взаимных арбитражных претензий Украина и РФ согласились бы решать в одном пакете. Только при таком подходе будет возможно достичь стратегического газового компромисса и предотвратить новую газовую войну между Украиной и РФ после 1 января 2020 года. — Стоит отметить, что боевые действия в Донецкой и Луганской областях никогда не велись вблизи действующих газопроводов. Эксперты предупреждают, что прекращение транзита через Украину откроет путь к полной оккупации страны. — Я не говорил бы об риске «полной оккупации страны». Я верю в силу украинской дипломатии и армии, в непобедимую волю народа Украины. Но определенный риск, что новая украинско-российская газовая война может спровоцировать значительную эскалацию военных действий на востоке Украины действительно существует и он вполне реален. Именно поэтому надо договариваться с Москвой о взаимоприемлемом газовом компромиссе. Времени остается очень мало. Мне кажется, что президент Зеленский это прекрасно понимает. Именно поэтому, вопреки жестокому сопротивлению ряда могущественных оппонентов как на Украине, так и за рубежом он взял газовый вопрос в свои руки и вынес его на нормандский саммит. — Как следует вести себя Зеленскому в газовом вопросе, чтобы получить максимальную выгоду? На что следует согласиться Украине, а от чего отказаться. — Согласиться на пакетный подход к урегулированию газового вопроса. Его суть я описал выше. Пойти на нулевой вариант урегулирования всех арбитражных претензий (по линии НАК Нафтогаз — Газпром) в Стокгольмском арбитраже, за исключением тех, по которым уже принято окончательное решение. Я имею в виду долг Газпрома перед НАК Нафтогаз в З миллиарда долларов. Кстати, вопрос по этому долгу будет наиболее сложным для достижения компромисса. Настаивать на объемах транзита российского газа, которые сохраняли бы прибыльность украинской газотранспортной системы. При определении цены на поставляемый на Украину российский газ за основу нужно брать цену газа на одном из согласованных европейских газовых хабов минус стоимость транзита этого газа от украинско-российской границы до выбранного европейского хаба. Загрузка...
Загрузка...
