0
Завершение года обнажило слабость и риски европейского энергетического рынка. Потребителям по-прежнему грозят колебания цен, а государствам — растущая зависимость от России. Энергетический кризис этой зимой может неожиданно вернуть в игру уже списанный со счетов уголь. Если кто-то испытывал на этот счет сомнения, то в 2021 году утратил их. Европа полностью зависима от российской государственной компании «Газпром». Или от Кремля, если хотите. Достаточно ограничить поставки по одному из трубопроводов, ведущих из российских месторождений, и стоимость энергоносителей на европейских биржах взлетает до небес. Это доказала предрождественская неделя, когда истощился газопровод «Ямал», который доставляет через Белоруссию и Польшу российский газ в Германию. Цена на газ в Европе взлетела немедленно до исторических максимумов, а с ней и цена электричества, которая на биржах связана со стоимостью газа. Мы много лет слышали, что газа для Европы достаточно и что он поступает к нам по разным трассам. 2021 год показал, что независимости от России это не дает. Пусть в Чехию газ поступает с востока, запада, севера или юга, но это все тот же российский газ. И мало шансов на то, что в ближайшее время что-нибудь изменится. Утраченная подстраховка Ежегодно в Европе продается почти 400 миллиардов кубометров газа. Большая часть поступает по газопроводам, а другая часть — в виде СПГ, который доставляется в портовые терминалы на огромных танкерах. «До коронавирусной пандемии треть импорта приходилась на поставки СПГ, а две трети — на газопроводы», — говорит аналитик консалтинговой компании EGÚ Brno Петр Чамбала. Трубопроводного газа поступает больше всего — примерно 180 миллиардов кубометров — из России. Второй крупнейший импортер газа — Норвегия, единственный из европейских игроков, кто повышает добычу. Роль Нидерландов, Румынии и Великобритании для рынка незначительна, а кроме того, в Нидерландах и Великобритании добыча сокращается. И хотя СПГ на европейском рынке всегда продавалось меньше, чем трубного газа, именно сжиженный газ многие годы помогал удерживать цены на приемлемом уровне. «До пандемии в Европе продавалось более 100 миллиардов кубометров СПГ в год. Благодаря ему стоимость газа упала настолько, что в 2020 году достигла пяти евро за мегаватт-час», — говорит другой аналитик из EGÚ Brno Михал Коцурек. Но потом ситуацию на рынке взорвали две вещи: коронавирус и Китай. Во время спада европейской экономики в позапрошлом году, вызванного коронавирусом, сбыт энергоносителей сократился, и интерес к СПГ исчез. Импортеры разрывали контракты, и танкеры с СПГ направлялись в Азию, где неуклонно растет спрос благодаря экономическому росту. В прошлом году Европа расшевелила экономику, и интерес к энергоносителям возрос, но теперь старому континенту пришлось соперничать за СПГ с Азией. Борьба еще больше обострилась, когда осенью китайская провинция Шаньси, где добывается треть китайского бурого угля, пострадала от катастрофических наводнений и несколько шахт прекратили работу. После этого стоимость угля в Китае взлетела, и еще больше вырос интерес к газу. Все это сказалось на европейском рынке. «Мировой спрос на свободный СПГ — главный фактор, который влияет на цены на газ в нашем регионе. Особенно в ситуациях, когда его не хватает на рынке. Дешевле, чем Китаю, нам его никто не продаст», — говорит Чамбала. Российский СПГ Главным импортером СПГ в Европу традиционно был Катар, а за ним шли США. Но Америка увеличила добычу и строит в Мексиканском заливе СПГ-терминалы, через которые может снабжать Европу. Благодаря этому, по словам Чамбалы, США получили первенство в импорте СПГ в Европу. Но в эту игру вмешались русские Десять лет назад российская добывающая компания «Новатек» вместе с китайскими и французскими партнерами построила СПГ-терминал на полуострове Ямал. Таким образом, были расширены российские экспортные возможности. Монополией на экспорт трубного газа обладает принадлежащий государству «Газпром», крупнейший из российских добытчиков. С 2020 года экспортная лицензия есть и у «Роснефти». Зато торговать СПГ сегодня могут и другие компании, например «Новатек», который принадлежит к числу крупнейших российских добывающих компаний. Российский экспорт СПГ растет, и, по словам Коцурка, уже сегодня России принадлежит третье место после США и Катара в импорте СПГ в Европу. За ней следует Нигерия и Алжир. Россия диверсифицирует поставки Вообще Россия старается диверсифицировать экспортные трассы в Европу. Поэтому в прошлом году «Газпром» завершил новый газопровод «Северный поток — 2», который пролегает по дну Балтийского моря и ведет прямо в Германию. По словам Михала Коцурка из EGÚ Brno, «Северный поток — 2» не так уж необходим для снабжения Европы, и существует достаточно альтернативных трасс. «Можно было бы обойтись и без него», — говорит он. «Но с точки зрения европейцев это хорошая диверсификация. Чем больше газопроводов, тем лучше. Если что-то случится с одним, перебои компенсирует другой», — добавляет Петр Чамбала. Но по той же причине «Северный поток — 2» важен и для России. Он обходит Украину и Польшу, через которые пролегают более старые трассы, а отношения с этими странами у России ухудшаются. «Северный поток — 2» открывает больше возможностей для снабжения всей Центральной Европы, но при этом еще больше усиливает нашу зависимость от российского газа. Тут также стоит искать причину того, почему пробуксовывает предоставление лицензии уже готовому газопроводу. Официально дело в правовых и регуляторных условиях, но за процессом кроется политическое давление. «Газпром» не заполнил европейские хранилища Вероятно, поэтому россияне подогрели опасения европейцев в связи с дефицитом газа. «Газпром» арендовал несколько европейских газовых хранилищ, которые, однако, перед сезоном не заполнил в достаточной мере. «Почему — вопрос», — говорит правительственный уполномоченный по энергетической безопасности Вацлав Бартушка. По его словам, российская сторона таким образом давит на немецкие органы, Полупустые хранилища усиливают панику, а она провоцирует рост цен на газ. Такое же действие оказывают и колебания в поставках по некоторым газопроводам, в том числе по уже упомянутому Ямалу. И это несмотря на то, что, как заверяют крупнейшие европейские трейдеры, «Газпром» выполнял подписанные контракты и отправлял в Европу согласованные объемы газа. Но так Европа, вероятно, должна осознать, насколько нуждается в российском газе, и не чинить препятствия «Северному потоку — 2». Надавить на европейцев России, по всей видимости, помогли и европейские импортеры — мощные энергетические группы, такие как RWE, OMV и Shell. Они не обеспечили достаточные объемы газа за счет безопасных долгосрочных контрактов, от которых постепенно отказываются. Несколько лет назад, когда благодаря большим объемам СПГ в Европе газа было достаточно и цены снижались, эти контракты обходились втридорога. Против долгосрочных контрактов в последнее время выступала и Европейская комиссия. Это ослабляло влияние России и долгое время помогало потребителям, так как конкуренция тянула цены вниз. Однако в этом году ситуация полностью изменилась. Теперь россияне настаивают на возвращении к долгосрочным контрактам, которые вселяли бы в них больше уверенности в будущем. Чем больше паники на европейском рынке, чем лучше их переговорная позиция. По словам Бартушки, европейцы ошибочно полагали, что «Газпром» играет по их рыночным правилам. «Европейский Союз предполагает, что присутствующие на рынке субъекты более всего заинтересованы в сбыте товара. Однако в случае российского газа решающую роль играет не коммерческий интерес, а политические интересы Кремля», — сказал уполномоченный. Товар или общественное благо? «Мы должны ответить на ключевой вопрос: энергоносители — это товар или общественное благо? Товар может быть лишним, а общественное благо — нет, — разъясняет Бартушка. — Если электричество — это общественное благо, то объединенный европейский либерализованный рынок в нынешнем виде обречен. Если выяснится, что проблемы нынешней зимы структурные, а не циклические, то правила торговли энергоносителями нужно будет изменить». Тогда, например, Европа отказалась бы от либерализованного рынка, который создавала 15 лет. Кроме того, торговля электричеством и газом перешла бы в руки политиков, чиновников и регуляторов. Правительства в большей мере влияли бы на контракты. Причем речь идет как о центральном европейском правительстве в Брюсселе, так и о национальных правительствах, как было еще в начале текущего столетия. Как будут развиваться события, пока неясно. Помимо неожиданного пересмотра либерализации рынка, Европа должна заняться изменениями в своей энергетике ввиду «нового Зеленого курса». В прошлом году Европейский Союз обязался сократить выбросы углекислого газа на 55% к 2030 году и достичь углеродного нейтралитета к 2050 году. В 2020 году эти четкие цели огласил и чешский премьер Андрей Бабиш. В конце года новое немецкое правительство постановило еще больше ускорить собственную зеленую революцию. Если объединенный либерализованный рынок останется, то это принципиальным образом повлияет на Чехию. Цены электричества и газа в Чехии из-за открытых границ повторяют западноевропейские. Также это решение повлияет и на российскую позицию. «Для России Зеленый курс — угроза, поскольку значительную часть доходов российского бюджета обеспечивает экспорт ископаемых видов топлива в Европу», — говорит Бартушка. К 2050 году зеленая Европа планирует полностью обходиться без ископаемых видов топлива, то есть и без газа тоже. Тогда российский государственный бюджет лишится главного источника финансов. Однако в краткосрочной перспективе Зеленый курс для России, напротив, — шанс расширить торговлю и влияние. В будущем главную роль в энергетике без выбросов будут играть возобновляемые источники и новые, только создаваемые технологии для хранения энергии (в Чехии и некоторых других государствах свою роль также будут играть АЭС). Но даже оптимисты считают, что эти пока неизвестные и только разрабатываемые технологии появятся на рынке не ранее 30-х годов. Как минимум до середины будущего десятилетия быстрое внедрение возобновляемых источников, особенно в Центральной Европе, не обойдется без широкого использования газа. Газовые электростанции и когенерационные установки, помимо угля, который должен вскоре уйти, — единственная технология, которая способна компенсировать сезонные перебои в работе солнечных и ветряных электростанций. Газовая дилемма Кстати, для чистоты воздуха замена отечественного угля на импортный газ бессмысленна. Общий эмиссионный след энергетики, основанной на импортном газе, как минимум сопоставим с угольным. Согласно некоторым исследованиям, импортный газ даже вреднее для климата, поскольку при добыче и транспортировке в воздух выделяется метан, который способствует глобальному потеплению больше, чем собственно углекислый газ. Как решать газовую дилемму собираются европейские стратеги «Зеленого курса»? «Пока это никого не заботит, — говорит Бартушка. — В этой ситуации нет никаких удовлетворительных с технической точки зрения решений. Но если нынешняя зима выдастся трудной, а цены будут высокими, то Европа может полностью отказаться от газа». Если природный газ останется приемлемым топливом для Европейского Союза на переходный период и получит поддержку Брюсселя, его общее потребление в ближайшие годы возрастет. А это значит, что продолжится ценовое давление и укрепление позиции России. «Кроме России некому поставлять в Европу газ в нужных объемах. За редким исключением», — говорит аналитик Коцурек. Исключением может стать увеличение объемов заморского СПГ. Продавцы должны получить его в рамках безопасных долгосрочных контрактов, а иначе возникнет угроза ценовой турбулентности еще хуже, чем в 2021 году. Но полностью заморский СПГ не заменит российских поставок. Европа по-прежнему явно расколота. Богатый Запад хочет зеленой революции и для этого ускоренными темпами внедряет возобновляемые источники и разрабатывает новые технологии, вкладывая в них огромные бюджетные средства. Более бедный восток, включая Чехию, предлагает отвлечься от целей «Зеленого курса» и замедлить декарбонизацию. «Спор между этими двумя течениями может разорвать Европейский Союз», — предупреждает Бартушка. Пока Запад продвигает свои амбициозные планы более активно. В середине декабря Европейская комиссия выступила с новым предложением: к 2030 году снизить потребление газа в ЕС на 25%, а к 2040 году запретить отапливать дома ископаемыми видами топлива. Однако пока никто не представил конкретных технических решений. Водородные планы России «Зависимость Европы от России и России от Европы взаимна», — говорит Коцурек из EGÚ Brno. По его словам, у «Газпрома» нет шансов найти замену европейскому рынку. Поэтому, как говорит эксперт, Россия не пойдет на крайности, запугивая Европу. «Политическое прошлое говорит нам о том, что полагаться на русских нельзя. Но экономический опыт подсказывает, что они всегда выполняли свои коммерческие обязательства. Так было и в прошлом году», — добавляет Коцурек. Бартушка полагает, что если бы «Газпром» слишком надавил на Европу, то оказал бы себе медвежью услугу. «Европа в таком случае может вернуться к углю. Самые современные чешские угольные электростанции могут работать в качестве стратегического резерва до 40-х годов. Лично я не вижу других вариантов до конца десятилетия кроме газа и угля», — говорит уполномоченный по энергетической безопасности. Однако европейские сторонники скорейшей декарбонизации пока вряд ли допускают такой поворот. По словам нового чешского министра промышленности Йозефа Сикелы, для снижения зависимости от России необходимо «диверсифицировать источники» и искать новые пути обеспечения энергией: «Этот совершенно новый путь может называться по-разному, например, водород», — говорит министр. Но Россия готовится и к новым путям. «Газпром уже сегодня предлагает Европе водород, получаемый из природного газа», — говорит Коцурек. Европа делает ставку на водородные технологии, но пока не знает, как решить техническую проблему производства чистого «зеленого» водорода из возобновляемых источников, чтобы удовлетворить все потребности новой чистой энергетики и промышленности. Если русские сумеют получить «бирюзовый водород», то есть водород, получаемый из газа с одновременным перехватом и хранением углекислого газа под землей, то нынешние газопроводы, ведущие в Европу, могут стать «водородопроводами», а российский газовый бизнес заменит новый — водородный. Тогда совесть европейцев будет чиста, и они получат источник чистой энергии. Правда, в таком случае Европа осталась бы в газовых тисках России.
Загрузка...
