0
Если бы я решил описать все проблемы всех видов войск США, эта статья превратилась бы в многотомную энциклопедию. Спектр проблем широк и охватывает все сферы от стратегических ядерных вооружений до боевой экипировки пехотинцев.
Речь идет не только об устаревшем оружии, которое во многих областях уступает технике, находящейся на вооружении основных противников американцев. В первую очередь это вопрос боеготовности и численности армии, которая призвана защищать интересы единственной по-настоящему глобальной державы (и армии, с которой связаны наши надежды в сфере безопасности). Представители вооруженных сил много лет подряд били в набат, но Вашингтон обратил внимание на проблему только сейчас, а на то, чтобы залатать дыры и вернуть себе уверенное технологическое превосходство, ему понадобится как минимум десятилетие. Три раза «о» Outgunned, outranged, outdated — три эти слова прогремели в феврале прошлого года в Капитолии на заседании комитета по делам вооруженных сил Палаты представителей. Произнес их генерал Дэниэл Эллин (Daniel Allyn) — заместитель начальника штаба американских сухопутных войск. Он описывал плачевную ситуацию с обучением, оснащением и укомплектованностью подразделений, которая сложилась в самом многочисленном виде вооруженных сил США. Военный в очередной раз объяснял политикам, что мировой гегемон остался таковым лишь в собственных мечтах. Он уступает противникам по огневой мощи (outgunned), дальности действия вооружений (outranged) и пользуется устаревшей техникой (outdated). Генерал Эллин, конечно, выразил надежду на то, что с приходом новой администрации появятся шансы на перемены. Дональд Трамп действительно выступил со смелыми заявлениями: он хочет увеличить численность армии, купить новые самолеты, корабли и самое лучшее оружие, которое может произвести самая лучшая в мире оборонная промышленность. Проблема в том, что желающих разделить этот пирог появилось много, а Пентагону приходится тушить пожары в нескольких местах одновременно, так что на разработку нового масштабного плана у него просто не остается времени. Между тем техника находится в таком состоянии, что угрожает военным больше, чем любой враг. Флот тонет сам В январе в Токийском заливе сел на мель ракетный крейсер USS Antietam. Инцидент не представлял особенной опасности, корабль повредил гребные винты, никто не пострадал. Однако в ходе рутинных операций таких ситуаций происходить не должно. Без жертв обошлось также в мае, когда другой американский крейсер, USS Lake Champlain, столкнулся с южнокорейским рыбацким судном. Обстановка была уже более напряженной: крейсер сопровождал авианосец Carl Vinson, задача которого состояла в том, чтобы сдержать Северную Корею от очередных ракетных испытаний. Если Седьмой флот ВМС США, базирующийся в западной части Тихого океана, должен был стать ключевым фактором в укрощении Ким Чен Ына, понятно, почему этот план провалился. Два следующих инцидента (с эсминцами USS Fitzgerald и USS John McCain) унесли жизнь 17 человек и на какое-то время парализовали американский ВМФ. Самый сильный флот мира на несколько недель будто бы прекратил существование, и это в момент, когда напряженность в мире достигла своего пика! Потрясенные сенаторы в сентябре задали командующим флота вопрос, почему за один год погибло столько людей, а четыре корабля получили серьезные повреждения. Ответ был неутешительным: все дело в устаревшей технике, недостаточной укомплектованности экипажей и нарушении стандартов их подготовки. Адмиралы объясняли, что морякам для обеспечения боеспособности кораблей приходится находиться на службе по сто часов в неделю. Расследование показало, что в случае последнего, самого трагического происшествия, вина лежит также на капитане и старшем офицере, их обоих отстранили от службы. Шокирующее впечатление производят опубликованные изданием Navy Times отзывы членов команды другого корабля — USS Shiloh. «Я ненавижу эту посудину», «Это плавучая тюрьма», — писали они анонимно. Они рассказывали, что капитан наказывал матросов за малейшие прегрешения арестом, держа их на воде и хлебе. Но дело было не только в том, что на капитанском мостике оказался психопат. «Я молюсь, чтобы мы не сбили ни одной северокорейской ракеты, ведь тогда вскроются все проблемы», — пишет один из моряков. «Это похоже на соревнование: кто сдохнет раньше, корабль или экипаж», — отмечает другой. Конечно, эти случаи могут оказаться единичными, поскольку с остальными 267 кораблями все в порядке. Однако 450-страничный отчет влиятельного исследовательского института Heritage Foundation за 2016 год ставит ВМФ США оценку «удовлетворительно» («тройку» по пятибалльной шкале). В целом это не так плохо. Армия переживает беспрецедентный кризис С сухопутными силами дело обстоит еще хуже, чем с флотом. Второй по крайней мере сохранил статус передовых сил, которые стали главным (а порой единственным) инструментом для перемещения огневой силы на большие расстояния и последним аргументом в международных спорах. Не следует забывать, что ВМС США — это также морская авиация, корпус морской пехоты и знаменитые «Морские котики». В принципе, это отдельная армия, обладающая широкими возможностями и сохраняющая относительно неплохую форму. Настоящая «армия» — это в США сухопутные силы: они были сильны во время холодной войны, сыграли решающую роль во время вторжения в Ирак и оказались полезными в Афганистане. Последние 20 лет «ассиметричных операций» (известных также под аббревиатурой COIN — контрпартизанская борьба), где самым опасным оружием противника выступали ручной противотанковый гранатомет или нагруженный тротилом автомобиль, оказали большое влияние на технику ведения военных действий, доктрину и моральный дух. Проблем добавили бюджетные сокращения, из-за которых приходилось продлевать миссии, сокращать штаты и ликвидировать подразделения. На первый взгляд все до сих пор выглядит внушительно. В регулярных сухопутных войсках служит 476 000 человек, еще 340 000 — в Национальной гвардии, 200 000 находятся в резерве. Однако, как полагает начальник штаба армии США генерал Марк Майли (Mark Milley), на действительной службе должно состоять как минимум 540 000 человек. За последние восемь лет сухопутные войска лишились почти 90 000 военнослужащих, а поскольку бюджет сокращался быстрее, чем численный состав, ради сохранения боеготовности пришлось отказаться от модернизации. С этой задачей справиться тоже не удалось: лишь треть боевых бригадных подразделений обладает достаточной подготовкой, экипировкой и численностью. В рамках сокращений, связанных с секвестированием бюджета, число бригад сократилось с 45 до 31. Из февральского выступления генерала Эллина политики с ужасом узнали, что в случае неожиданного кризиса США смогут послать в бой всего… три бригады. Больше слогану «ready to fight tonight» (который американские командующие повторяют в том числе в Польше) никто не соответствует. Марк Майли открыто говорит о том, что для решения поставленных стратегических задач недостает военных. Иными словами, он заявляет, что не готов идти на войну. Состояние армии Heritage Foundation оценивает на «двойку». Техника подлежит срочной замене Последняя масштабная модернизация в вооруженных силах США прошла 30 лет назад. В 1980-х годах в сухопутных войсках появилась «большая пятерка»: танк Abrams, БМП Bradley, многоцелевой вертолет Black Hawk и штурмовой Apache, а также зенитный ракетный комплекс Patriot. На тот момент эта техника была более совершенной, чем советская, так что американцам удалось уравновесить численное преимущество войск стран Варшавского договора (хотя НАТО в любом случае планировало одержать над ними верх при помощи ядерных ударов). Однако эти вооружения, играющие ключевую роль в сухопутных операциях, не претерпели с тех пор практически никаких изменений. Прибывшая в Польшу бронетанковая бригада привезла с собой танки Abrams и БМП Bradley, которые очень напоминали те, что воевали четверть века назад в Персидском заливе. Американцы верили в силу весящей 70 тонн брони, но уже начали понимать, что без систем активной защиты, которые смогут сбить российские противотанковые ракеты, им не обойтись. Устанавливать пушки и противотанковые ракетные установки на бронетранспортерах Stryker они начали только сейчас. Радар системы Patriot, который сможет засечь ракеты, летящие с каждой стороны, появится у них только через несколько лет. Вертолеты тоже начнут обновлять не раньше третьего десятилетия XXI века, однако, уже сейчас появились прогнозы, что тяжелый транспортный Chinook пробудет на службе 80, а то и 100 лет. Пока планируется начать производство новой модификации этой активно использовавшей в 1960-е годы машины, значит, она сможет летать еще лет 30. Летающий музей Вертолетная авиация сухопутных войск в любом случае находится в лучшем положении, чем ВВС. Военно-воздушные силы первыми подняли тревогу по поводу устаревшей техники. В наше время (что в контексте технического прогресса может показаться удивительным) процесс разработки и принятия на вооружение нового самолета длится гораздо дольше, чем полвека назад, так что пилотам приходится летать на машинах, которые в два, а то и три раза старше их самих. Благодаря CNN и Голливуду мы поверили в практически неограниченные возможности американской боевой авиации, до сих пор представляя ее себе по фильму «Лучший стрелок». Первым тревожным звоночком стали инциденты конца XX века, когда американские самолеты на Балканах пострадали от постсоветских систем ПВО. Там дело было, скорее, в тактике, чем в технике, а сейчас главными проблемами командующих стали возраст, техническое состояние и количество самолетов. На бумаге, как обычно, цифры выглядят впечатляюще: почти 550 пилотируемых и беспилотных летательных аппаратов, из них 915 — в составе боевых эскадр. Однако стратегических бомбардировщиков-невидимок B-2, которые могут прорвать систему ПВО России или Китая, у американцев всего 19. Другие бомбардировщики — это 62 самолета времен холодной войны B-1B Lancer и 76 машин B-52, которые были созданы в 1950-е годы. Последние, судя по всему, дослужат до столетнего юбилея. Средний возраст самолетов, состоящих на вооружении американских ВВС, составляет 27 лет. Для бомбардировщика B-52 — 55 лет, истребителя F-15C — 33 года, а F-16C — 26 лет. Многие воздушные заправщики и самолеты-разведчики созданы на базе архаичного Boeing 707. В целом разведывательная авиация способна выполнить лишь… 5% задач, которые ставит командование. В период с 1994 до 2007 года американские ВВС не купили ни одного нового тактического истребителя, а перерыв в поставках фронтовых истребителей нового поколения продолжался полтора десятка лет. Истребителей F-22 было куплено всего 195 (на службе состоят 159), хотя изначально речь шла о 750 машинах. В итоге стоимость одного самолета превысила 400 миллионов долларов. Легендарная программа разработки F-35 осложнялась необходимостью совместить требования авиации, флота и морской пехоты, а затем — «упаковать» их в накладывающую собственные ограничения конструкцию самолета-невидимки. В результате новый основной истребитель-бомбардировщик ВВС США оказался не таким быстрым, как его предшественник, кроме того, он способен нести меньше вооружений, стоит в два раза дороже и требует больших затрат на обслуживание. Однако обратного пути уже нет, так что остается надеяться, что в реальном бою самолет сможет показать те же прекрасные результаты, что и на учениях, где он превзошел машины предыдущих поколений. Кризис в рядах «лучших стрелков» Еще более серьезной проблемой, чем устаревающая техника, стал дефицит кадров. По официальной информации, ВВС даже при нынешнем размере недостает 1 500 пилотов и 3 400 механиков. Летом начал работать специальный механизм денежного стимулирования, призванный привлечь квалифицированный персонал, однако, предложения гражданского рынка труда выглядят привлекательнее, чем прибавка в несколько сотен долларов в месяц. Ведь не каждый мечтает стать вторым Питом Митчеллом (который, кстати, служил на флоте). Если число самолетов, как хочет президент Трамп, доведут до 1 200, кто станет на них летать? Кризис в рядах военных пилотов уже называют… угрозой национальной безопасности США. Однако именно военно-воздушные силы быстрее всего реагируют на мировые кризисы. Бомбардировщики отрабатывают действия на случай глобальных миссий: они смогут доставить свой смертоносный груз за несколько часов практически на любой континент. Еще более оперативных действий можно ожидать от стратегических сил, которые тоже подчиняются авиации. В постоянной боеготовности пребывают 450 межконтинентальных ракет Minuteman III, которые теоретически всегда готовы к запуску из подземных шахт. Теоретически, поскольку по поводу их исправности возникают вопросы. Ядерный музей Каждый репортаж из ядерных бункеров в Вайоминге, Северной Дакоте и Монтане напоминает путешествие на машине времени. Эбонитовые телефонные трубки, старые рабочие столы, никаких цифровых дисплеев. Самим ракетам тоже 40 лет, пусковые установки уже начала разъедать ржавчина. В местные легенды вошли рассказы о потерянных внутри отвертках, которыми из-за отсутствия подходящих инструментов кто-то пытался что-то починить. Зафиксированы случаи, когда персонал, который занимается обслуживанием ракет, способных уничтожить известный нам мир, злоупотреблял на службе алкоголем и наркотиками. Отчасти это кадровая проблема: стимулов круглые сутки 365 дней в году сохранять готовность дать ядерный ответ, у молодого поколения стало меньше. Миллениалы не думают о третьей мировой войне, перспектива которой казалась реальной их родителям. Хотя насколько эффективным может оказаться американский ядерный потенциал в начале XXI века, сказать сложно. В связи с этим модернизация ожидает всю «ядерную триаду», включающую в себя сухопутный, морской и воздушный компоненты. Это масштабный проект, стоимость которого может составить триллион долларов. В этом году началась первая фаза его реализации: компании Boeing и Northrop Grumman получили заказ на создание прототипов новых стратегических ракет, а Lockheed Martin и Raytheon займутся конструированием новых крылатых ракет. Похоже на возвращение холодной войны? Разумеется, ведь американцы уже осознали, что гонка вооружений — совершенно нормальное явление, тем более что соревноваться им сейчас приходится не только с россиянами. Современные военные технологии распространяются неконтролируемым образом и чаще всего попадают туда, где не хотят их видеть американцы. Северная Корея или Китай стали сейчас для вооруженных сил США куда большей проблемой, чем Россия, хотя в Пентагоне продолжают задаваться вопросом, что будет, если в Европе на самом деле разразится война. Самообман 30 тысяч военнослужащих сухопутных войск США в Европе могут, как утверждает генерал Ходжес (Ben Hodges), воевать за 300 тысяч человек, однако на поле боя пустые заклинания не работают. Командующий силами, которые в случае возникновения конфликта с россиянами, должны оказаться на передовой, собирает под свое крыло снятые с вооружения танки и требует ускорить их модернизацию. Он понимает, что танкам Abrams нужна система активной защиты, а бронетранспортеры Stryker без пушек окажутся бесполезными. Он также знает, что вертолеты Apache с противотанковыми ракетами должны находиться в Польше, чтобы они могли защитить Сувалкский перешеек. Генералу понадобятся в Европе ракетные дивизионы, но он осознает, что российские ракетные комплексы обладают большим радиусом действия и огневой силой. Именно в европейском театре боевых действий можно наглядно наблюдать три упоминавшихся выше недостатка американских сил (outgunned, outranged, outdated). Американцы в последние 20 лет сражались с людьми, пользующимися автоматами АК-47, а россияне инвестировали в ракеты, танки, вертолеты и самолеты. По их числу они пока не догнали НАТО и, в частности, США, так что тотальную войну выиграть они не смогут. Но в локальном столкновении у границы с Польшей или странами Балтии перевес сейчас будет на российской стороне. В этом таится основная опасность, ведь тотальная война никому не нужна, все постараются избежать ее любыми способами (возможно, ценой Крыма и Донбасса). Решит ли Путин воспользоваться моментом, когда американская армия (оставаясь самой сильной в мире) переживает кризис в области оснащения и боевой готовности? Это больше зависит от политиков, чем от военных. В контексте реального состояния дел в вооруженных силах США, реакция которых может оказаться запоздалой и недостаточно убедительной, набившие оскомину лозунги о единстве и солидарности НАТО приобретают новое звучание. На этом фоне Польше следует искать союзников в Европе и, занимаясь модернизацией, ориентироваться не только на собственные потребности.
