4
Соглашение о взаимном использовании воздушного пространства и аэропортов между Каиром и Москвой, детали которого стали известны недавно, проливает свет на некоторые особенности российского военного присутствия в Египте, несмотря на опровергающие заявления, сделанные обеими странами за последние месяцы. Премьер-министр России Дмитрий Медведев поручил министерствам обороны и иностранных дел провести переговоры по поводу подписания соглашения с Египтом «о порядке использования воздушного пространства и аэродромной инфраструктуры РФ и Арабской Республики Египет». Распоряжение было отдано 28 ноября и опубликовано 30 ноября на официальном интернет-портале российского правительства по правовой информации. Если соглашение будет официально подписано, это позволит вооруженным силам двух стран использовать воздушное пространство и авиабазы друг друга, в том числе военным самолетам, что в свою очередь вызывает много вопросов относительно мотивов Каира и Москвы, побуждающих их заключить это соглашение. Кроме того, это может иметь определённые последствия и изменить карту региональных конфликтов, с одной стороны, и систему существующих альянсов — с другой. Опровержение лжи Каира и Москвы Приблизительно девять месяцев назад дипломатические источники, в частности, американские и египетские, сообщили о том, что Россия развернула подразделения специального назначения на авиабазе в Сиди-Баррани, регионе, который находится в 100 километрах от границы Египта с Ливией. Об этом сообщило агентство Reuters в своём эксклюзивном докладе, опубликованном 14 марта 2017 года. Тогда источники упомянули некоторые подробности относительно этой авиабазы. Так, к примеру, указывалось, что на ней размещено специальное оперативное подразделение, состоящее из 22 российских военных и техников. Тем не менее, источники не сообщили никакой информации по поводу характера задачи, поставленной перед подразделением. Также известно, что Россия использовала ещё одну египетскую авиабазу к востоку от Сиди-Баррани в начале февраля этого года. Тем временем, представитель египетских вооруженных сил, полковник Тамер ар-Рифаи отрицал факт присутствия каких-либо иностранных войск на территории Египта, заявив, что это вопрос государственного суверенитета. Схожее заявление сделала Москва, которая также опровергла информацию касательно присутствия российских сил в Египте. Об этом сообщил первый заместитель председателя комитета Совета Федерации по международным делам Владимир Джабаров, назвавший эту новость «бредовой» и не заслуживающей внимания. «Россия этого не делала, Минобороны это не подтверждает. Это фейковая новость, на которую не нужно и обращать внимания», — сказал он. Тем не менее после семи месяцев заявлений, опровергающих информацию, предоставленную в докладе агентства Reuters, российская газета «Известия» опубликовала сообщение, в котором указала на то, что Каир и Москва ведут официальные переговоры по поводу аренды египетских военных объектов, в первую очередь авиабазы в Сиди-Баррани, в том же городе, в котором в прошлом находилась российская военно-морская база. Газета со ссылкой на источник в российском министерстве иностранных дел, а также источник, близкий к министерству обороны, сообщила, что стороны успешно ведут переговоры об участии России в восстановлении египетских военных объектов в городе Сиди-Баррани на побережье Средиземного моря. База, которая находится в том же городе, будет использоваться в качестве авиабазы. Она будет готова к эксплуатации в 2019 году, если стороны заключат соглашение. Вскоре после этого появились более подробные известия по поводу договора, заключённого между Москвой и Каиром. Согласно ему, страны откроют авиабазы для вооружённых сил друг друга. В то же время министр обороны России Сергей Шойгу прибыл в Каир, чтобы подтвердить, что «нет дыма без огня». Несмотря на то что обе стороны пытались не допустить, чтобы это событие спровоцировало конфликты, перед нами возникает серьёзный вопрос: чего хочет добиться Россия, создав авиабазу в западной части Египта, а именно неподалеку от ливийской границы? Чего хочет Москва? Внимательное наблюдение за региональной ситуацией и изменениями в общей картине позволяет сделать вывод, что за последние три года России полностью удалось возродить роль Советского Союза как одного из двух полюсов силы в мире, к чему она стремилась на протяжении многих лет. С одной стороны, это произошло благодаря ее вмешательству в кризисы в Сирии и Йемене, а с другой, созданию новых союзов с Ираном и Китаем, что в итоге позволило России стать самым влиятельным игроком на многих направлениях на Ближнем Востоке.
Несмотря на увеличение радиуса действий, Москва по-прежнему страдает от наличия некоторых пробелов, главным образом в связи со слабыми позициями в Северной Африке, преодоление которых требуют дальнейших действий и расширения влияния. Все это отвечает главной цели России — возрождению бывшей советской империи. Первое: влияние на ситуацию в Ливии Москва не играла существенной роли в урегулировании ливийского кризиса по сравнению с другими арабскими государствами, поскольку с 2011 года мы наблюдаем в Ливии практические полное отсутствие российских вооружённых сил. Причина заключается в том, что все внимание Москвы было приковано к сирийскому конфликту. К тому же нужно учесть ограниченность ресурсов «русского медведя» на фоне экономических кризисов в последние годы. Все это способствовало тому, что страна не могла действовать на других фронтах. Дистанцирование России от ливийской ситуации создало вакуум, который заполнили другие ведущие державы во главе с Соединенными Штатами и Италией. Затем к ним присоединилась Франция, после того, как Эммануэль Макрон навязал свою страну в качестве влиятельного игрока на арене конфликта. На фоне этого Москва пересмотрела свою позицию по Ливии и попыталась возродить свою роль в этой стране с помощью недавно принятых стратегий.
Today’s Arab News #Cartoon by @mohammedrayies1 #Syria #Russia #Libya pic.twitter.com/aeS7vxIfs8 — Arab News (@Arab_News) 7 февраля 2017 г.
В последние месяцы участие Москвы ограничивалась посредничеством, цель которого заключалась в том, чтобы сблизить взгляды правительства национального примирения, поддерживаемого ООН, и генерала Халифы Хафтара, который руководит операцией «Аль-Карама» («Достоинство»). В результате благодаря усилиям России состоялось несколько встреч, в которых участвовали обе стороны, хотя было очевидно, что Москва поддерживает Хафтара. По-видимому, российская политическая поддержка ливийского генерала считается недостаточной с точки зрения лиц, принимающих решения в Кремле, и поэтому стремление к более масштабному вмешательству может привести к реальным изменениям в ситуации в Ливии. Нет сомнений в том, что это потребует создания пространства для применения военной силы, как это произошло в Сирии, что в свою очередь требует наличия военной базы недалеко от центра событий. Москва прекрасно осознает важность поддержки различных фигур различными способами для достижения поставленных перед собой целей, прежде всего это экономические сделки, которые удастся заключить, если Россия сможет утвердить своё политическое влияние в стране. Это позволит затем компенсировать потери, которые понесла Москва в связи с падением режима Муаммара Каддафи. Нельзя забывать и о ливийской нефти, которая может создать возможности для серьезного сотрудничества между двумя странами, после того, как Россия помогла силам генерала Хафтара установить контроль над так называемым «нефтяным полумесяцем». Началом такого сотрудничества может стать соглашение между крупнейшей российской нефтяной компанией «Роснефтью» и ливийской национальной нефтяной корпорацией. Наличие российской авиабазы вблизи Ливии также помогает укрепить российское военное присутствие в Средиземном море в попытке возродить то, о чем говорил Каддафи в 2008 году, когда он рассказал о том, что российские военно-морские базы в Ливии значительно усиливают региональную роль страны. Второе: противодействие Организации североатлантического договора — НАТО Использование египетских авиабаз может стать серьёзным инструментом давления на НАТО, которая является «головной болью» России. Тем самым она пытается максимально смягчить последствия политики НАТО, ища все возможности для оказания на нее давления. Взаимоотношения между Москвой и НАТО в последнее время пережили череду подъемов и спадов, особенно в связи с эскалацией конфликта на некоторых направлениях. Это, в частности, касается украинского кризиса, а также развертывания сил НАТО в странах Восточной Европы, что Россия воспринимает в качестве явной угрозы собственной безопасности. Таким образом, наличие российской военной базы, будь то в Египте или Ливии, или предоставление ей возможности использовать воздушное пространство, авиабазы и прочие объекты инфраструктуры в этом стратегическом регионе вблизи Средиземного моря и ливийской границы, предоставит Москве возможность угрожать Европейскому союзу, а затем, несомненно, повлияет на баланс сил в рамках некоторых конфликтов. Третье: сдерживание американского влияния Несмотря на падение Советского Союза и уникальный статус Соединенных Штатов на международной политической арене, биполярный конфликт между двумя странами еще не закончился, и холодная война между ними продолжается, даже если они принимают различные формы. Так считают эксперты, прокомментировавшие вопрос о возможных мотивах Москвы для создания военной базы в Северной Африке. Россия, по мнению некоторых, пытается сузить американскую сферу влияния в Персидском заливе, в регионе между Красным морем и Ираном, особенно после того, как ей удалось выбить почву из-под ног Соединённых Штатов по ряду региональных вопросов, которые Америка в прошлом контролировала. Это прежде всего касается конфликтов в Сирии и Йемене. Кроме того, создание новых союзов позволило России фрагментировать карту региона, начерченную Вашингтоном в последние десятилетия. В первую очередь это альянсы с Ираном, Китаем и Северной Кореей. Вдобавок к этому Москва успешно установила каналы связи с союзниками Америки в регионе, в частности, с Саудовской Аравией. Теперь же Россия сближается с Египтом, в результате чего в будущем она сможет расширить свою деятельность в Северной Африке (Ливия — Тунис — Алжир). Как насчет Каира? Вот уже 26 месяцев Каир гонится за «русским медведем», чтобы повлиять на его решение приостановить полеты и туристические поездки в Египет после крушения российского самолета над Синайским полуостровом в октябре 2015 года, и, несмотря на предложения по укреплению безопасности и административные уступки, Москва не пошла Египту навстречу. Как показывает предыдущий опыт, власти Египта не возражают против заключения каких-либо соглашений, которые будут способствовать экономическому подъему и смогут вывести Египет из затруднительного положения, даже если некоторые из них угрожают его национальной безопасности, как это было в случае с соглашением по делимитации морского пространства между Египтом и Саудовской Аравией. Договор о передаче Тирана и Санафира Эр-Рияду по-прежнему вызывает споры среди египетских граждан, несмотря на то, что уже официально подписан. Некоторые видят в соглашении об использовании воздушного пространства и аэродромной инфраструктуры взаимную сделку, благодаря которой Россия возродит славу бывшего Советского Союза, получив авиабазу в этом жизненно важном регионе в обмен на возобновление туристических поездок в Египет. Особенно важно то, что российские граждане возглавляют список туристов, приезжающих в Египет. Возрождение туризма — не единственная цель, которую может преследовать египетский режим, позволяя использовать свои авиационные базы российским вооруженным силам. Так, это может послужить инструментом давления на Соединенные Штаты и Европу, если последние будут действовать вопреки интересам Египта.
Другие предполагают, что президент Египта Абдель Фаттах ас-Сиси может стремиться к подписанию соглашения, чтобы иметь возможность с помощью России запугать Европу и Америку, если они будут возражать против выдвижения его кандидатуры на новый президентский срок. Другими словами, Каир хочет использовать в качестве инструмента давления нового союзника, который имеет решающее слово по важнейшим региональным конфликтам. Помимо экспертов, высказавшихся относительно мотивов и целей, есть те, кто указывает на то, что эти соглашения противоречат воле народа, и следовательно нарушают закон и Конституцию. В частности, соглашение не прошло через египетский парламент, что лишает его законного характера. Кроме того, соглашение представляет собой угрозу национальной безопасности Египта, воздушное пространство которого после подписания соглашения может стать уязвимым для проникновения извне. Также Египет может быть втянутым в некоторые региональные конфликты, в случае если Россия соберётся нанести военные удары по какой-либо из стран, используя египетские авиабазы или воздушное пространство. Падение Каира в объятия «русского медведя» может угрожать его отношениям с европейскими странами, прежде всего с Великобританией, Францией и Германией, которые считает Москву своим противником, а также в перспективе может угрожать отношениям со странами Персидского залива из-за очевидного союза с Ираном, самым главным врагом Саудовской Аравии. Соглашение, если оно будет принято, представляет собой взрывоопасный предмет, который может взорваться в случае неправильного использования египетских авиабаз Москвой. Тем самым Каир может оказаться в критической ситуации как на региональном, так и на международном уровнях, что может стать причиной конфликта между двумя странами. Что касается возможности использования Каиром российского воздушного пространства, согласно договору, то она не представляет собой никакой ценности, поскольку в этом нет никакой необходимости.
