0
В последние дни США и Россия обменялись резкими заявлениями по поводу оккупированного Крыма. Сперва новый посол США в РФ Джон Хантсман заявил, что любой человек, знакомый с международным правом, сможет сказать, что Крым — это Украина. В Москве отреагировали депутаты и сенаторы, которые пообещали Хантсману нелегкую работу. Свое заявление о Крыме сделал и госсекретарь США Рекс Тиллерсон: он сказал, что Кремль не желает рассматривать вопрос оккупированного полуострова, но со временем он будет на повестке дня. О сложившейся ситуации «Апостроф» поговорил с одним из лидеров крымских татар, уполномоченным президента Украины по делам крымскотатарского народа, нардепом Мустафой Джемилевым. — Как вы прокомментируете последние заявления США и России о Крыме? — Позиции США и России понятны, они неоднократно излагались. И [министр иностранных дел России Сергей] Лавров постоянно говорил, и [президент РФ Владимир] Путин говорил, что вопрос Крыма не обсуждается, что Крым — это территория России. Американцы говорили обратное, если не считать высказывания [президента США Дональда] Трампа еще в предвыборной кампании, что, дескать, слышал, что вроде бы сами жители захотели быть оккупированными. Больше эта глупость не повторялась. И всегда американцы говорили о том, что они выступают за территориальную целостность Украины. Где-то в апреле, кажется, Тиллерсон говорил, что Крым они могут признать частью РФ в том случае, если только на это согласится Украина. Было у него такое выражение. Но поскольку такого соглашения быть не может, и вообще ни один президент, наверное, не удержится у нас у власти, если он признает Крым частью России, то сейчас уже более конкретно и Тиллерсон, и Госдепартамент говорят, что санкции нельзя снимать до тех пор, пока не будет полностью восстановлена территориальная целостность Украины, включая Крым. Вот эта очередность нас, правда, немножко настораживает. Что там, в Донецке и Луганске, дескать, проливается кровь, и это первоочередное, а мы, дескать, потом вернемся к Крыму. Мы считаем, что такого разделения не должно быть, что надо вопрос санкций рассматривать в комплексе: пока полностью не восстановлена территориальная целостность, санкции должны работать в полном объеме. — Как Украина может заставить Запад рассматривать эти два вопроса неотделимо от вопроса санкций? — В Крыму идет, собственно говоря, массовый террор против коренного населения. Сказать, что Украина могла бы кого-то заставить — ну, не те весовые категории. Мы никого заставить не можем. Но мы можем информировать международную общественность о том, что творится, и что это безотлагательно. Сказать «давайте подождем с Крымом» значит: давайте подождем, пока там поуничтожают всех крымских татар и вообще весь Крым превратят в какой-то там военный полигон или, как они выражаются, в «непотопляемый авианосец» вместо зеленого полуострова. — Какими могут быть дальнейшие шаги Вашингтона и Москвы, если учесть это обострение диалога? — Тиллерсон говорит о том, что Москва пока не готова обсуждать вопрос Крыма за столом, потому что она твердит свое, что это, дескать, территория России и это не подлежит никакому обсуждению. Но в то же время он сказал, что придет время, и они сядут за стол. Чтобы это время приблизить, конечно, нужно усиливать санкции. Только такой путь, по-видимому. Трудно сказать, сколько потребуется времени, ибо Россия (или, точнее, ее руководство) — это такая страна, что даже если население будет пухнуть с голоду, все равно будут держаться за краденое до последнего. Многое зависит о того, насколько мощными и всеобъемлющими будут санкции. — Как вам кажется, 2018 год может быть переломным в ситуации с Крымом? — Тоталитарные режимы непредсказуемы. Они ведут себя так, как будто они вечные. А потом раз — и неожиданно получается распад. Советский Союз тоже до последнего держался так, как будто еще века собирается там быть. Но потом в один день они объявили, что уже нет Советского Союза. Россия может распасться сегодня вечером, может на следующей неделе, а может — Бог знает когда. Поэтому здесь трудно делать какие-то прогнозы.
