1
К моменту прихода Мартовских Ид две сессии уже завершатся. Ежегодный Народный политический консультативный совет КНР и Всекитайское собрание народных представителей, приступившее к работе в понедельник (5 марта) — первые крупные события в Китае после того, как президент Си Цзинпинь продемонстрировал, что будет «великим кормчим» пожизненно.Консультативный совет — совещательный орган, а Собрание — национальный законодательный. Снятие ограничения двумя сроками пребывания на посту показывает, что Си полагает, что правление партии может оказаться под угрозой, и что он и его сторонники окажутся уязвимыми, если он отдаст власть. Си удерживает три ключевых поста — главы партии, главнокомандующего и президента. Из них президентство наименее влиятельный пост, но обладает ограничением по времени. Другие посты Си гарантировали ему продолжающееся влияние и власть, но пребывание на посту президента и встречи с иностранными руководителями несут в себе медийный символизм и удерживают его в центре глобального внимания. Эти ограничения по срокам — не более двух подряд пятилетних пребывания на посту — сохранялись во время правления Хуа Гофэна, Ден Сяопина, Цзян Цзэмина и Ху Цзиньтао. Си лучше всех известно, что неурядицы, через которые прошёл Китай при Мао, опасности правления одного человека и признаки решимости удержаться у власти присутствовали с самого начала. В апреле 2013 года в китайских СМИ появилась новость о том, что в предшествующем месяце Си, только что занявший пост, лично поймал такси и поговорил с ошеломлённым водителем. Быстро раскрылось, что история сфабрикована, она была удалена с веб-сайтов, но она показала, что придумавшие её по меньшей мере хотели, чтобы Си доминировал в новостях и выглядел человеком из народа. Подростком он был выслан в деревню Яньчуань в отдаленном лесном районе Шэнси в 1960-х, после того, как его отец-революционер и друг Мао впал в немилость. Си был вынужден работать, прочищая сливные трубы, спал он в кишевшей блохами земляной пещере. Гонимый и поносимый людьми, он был одинок, утомлён, голоден и истощён. Его отец Си Чжунсюнь был ветераном партии, позже он считался одним из «бессмертных». В 1966 году Мао развязал Культурную революцию, дружба и совместно перенесенные тяготы не представляли большой ценности, и Си Чжунсюнь был жестоко наказан. Старшая сводная сестра Си покончила самоубийством после того, как Си вместе с 17 миллионами своих товарищей по несчастью был отправлен на тяжёлые работы в сельскую местность. Культурная революция всё ещё свежа в памяти многих китайцев. Опыт Си мог бы заставить предположить, что он будет сторонником правления партии, с её системой сдержек и противовесов, а не спорного правления одного человека, учитывая, что он из первых рук знает все подводные камни. Не важно, насколько вы влиятельны, но если вы не на высшем посту, то вы уязвимы. Его отец, возможно, и был «бессмертным», но отнюдь не неприкасаемым. Си часто говорил, что время, проведённое в Шэнси дало ему понимание борьбы, с которой приходится иметь дело беднякам в Китае, и свидетельством тому его политика уничтожения бедности. Сотни миллионов было вырваны из нищеты после откровений 1978 года, но более 30 миллионов всё ещё живут на менее чем доллар в день. Мировой Банк определяет нищету, когда человек живет на менее чем 2 доллара в день. У партии порог ниже, она поклялась, что к 2020 году ни один китаец не окажется в этой категории. Амбиции? Конечно. Но если он сумеет этого добиться, то его представление о китайской реконструкции будет иметь больше оснований. Если даже достигнута будет только одна цель, уничтожение нищеты в Китае, это укрепит позиции и его, и партии так, что они станут недостижимы. Сравнение с Мао — это преувеличение. Си — совершенно другой тип лидера, хотя некое сходство и есть, это его акцент на идеологической чистоте, желание, чтобы Китай играл ведущую роль на мировой арене и, помимо прочего, его личная привлекательность для народных масс. В отличие от Мао, он стремится получить молчаливую поддержку, но определённо не ждет их участия. Когда он впервые вступил в должность, он потребовал, чтобы труд Алексиса де Токвиля «Старый режим и Французская революция» (Alexis de Tocqueville, The Old Regime and the French Revolution), навеянный Французской революцией, был обязателен к прочтению членами партии. Вскоре после прихода к власти в 2012 году Си начал кампанию против граффити, под действие которой попало около 1,3 миллиона должностных лиц. Чжоу Юнкан, бывший владыка структур безопасности, человек, знавший, где спрятаны скелеты, стал официальным лицом высшего ранга, поскольку основатели Народной Республики оказались в тюрьме по обвинениям в коррупции. Правозащитники, активисты неправительственных организаций тоже стали мишенью и 250 человек были задержаны полицией. Усилилась цензура в Интернете и в прессе. Он протащил своих доверенных лиц в ядро руководства Си и, подобно магниту, набрал целый список титулов. «Председатель всего» организовал особые группы советников по ключевым вопросам, Тайваню, экономике, международным отношениям и безопасности в обход более традиционных партийных структур. В сентябре 2015 года Си возглавлял военный парад, посвященный победе над Японией во Второй Мировой. На деле большая часть борьбы против японской имперской армии в Китае пришлась на долю националистов, а коммунисты перегруппировывались после своего Великого похода. Но парад позволил Си продемонстрировать военную отвагу страны, что даёт возможность Си представлять себя сильным лидером сильной нации. У Си нет любви к разрушению, но он убеждён, что доминирование партии должно быть укреплено, а не ослаблено. Свирепствующая коррупция никуда не делась, а его карательные действия, хотя и привлекательны в заголовках, по-видимому, направлены против политических противников. Ущерб окружающей среде стал бедствием для сельскохозяйственных земель и воздуха. Си считает решением усиление контроля. Помимо прочего, он нажил себе политических врагов. Проблема в том, что давление на «политической кухне» ведёт к накоплению противоречивых амбиций. Что станет прибежищем для карьеристов, оттеснённых на второй план, остается неясным. Мартовские Иды в Китае ничего не значат. Но история, особенно китайская история, может оказаться неумолима к тем, кто игнорирует её предостережения.
