0
После недавно состоявшегося американо-российского саммита в Хельсинки 16 июля продолжаются обсуждения успехов и недостатков этой встречи, на которой за один стол переговоров опять сели российский и американский президенты. Дональд Трамп и Владимир Путин беседовали более двух часов о проблемах во взаимоотношениях их стран, а также о мировых проблемах, таких как война в Сирии, международный терроризм и безопасность. Хотя отдельно это не акцентировалось, вероятно, речь шла и о войне на Донбассе, которая продолжается уже более четырех лет. Скорее всего, лидеры коснулись этой темы вскользь, однако напряженная ситуация на Восточной Украине требует внимательного рассмотрения. Что дальше будет с войной, о которой многие уже забыли, — большой вопрос. Вооруженный конфликт на Донбассе вспыхнул весной 2014 года, став последствием украинского кризиса, который разгорелся в конце 2013 года и усугубился после революции в Киеве и российской аннексии Крыма. Развитие конфликта с 2015 года до настоящего времени привело к установлению линии фронта протяженностью 457 километров. Война коснулась 4,4 миллионов человек в восточных регионах Украины. В ходе конфликта было ранено около 25 тысяч человек, и погибло более 10 300 мирных жителей и военнослужащих. К числу жертв этой войны относят и 298 пассажиров рейса МН17, обстоятельства крушения которого до конца так и не установлены. По обе стороны линии фронта около 600 тысяч человек живут в крайне плохих условиях, ежедневно страдают от обстрелов из минометов и гранатометов. Свобода передвижения этих людей ограничена, как и основные жизненные потребности. Для Европы 21 века все это ужасающие факты, и подобный опасный военный конфликт заслуживал бы намного больше мирового внимания, чем сейчас ему уделяют. После подписания Минска-2 в феврале 2015 года на охваченной войной Восточной Украине не изменилось ничего или почти ничего. Почти ни один из 13 пунктов договора, согласованного нормандской четверкой в столице Белоруссии, полностью не выполнен. Вместе с тем украинцы и россияне продолжают обвинять друг друга, точнее играют в игру «кто виноват», и препираются по поводу того, кто должен сделать первый шаг. Правда, местные выборы в отвергнутых Луганской и Донецкой областях невозможно провести без полного и бессрочного прекращения огня и вывода тяжелых вооружений. Западные лидеры обещали снять экономические санкции с России (их совсем недавно, в конце июня, продлили еще на шесть месяцев решением саммита ЕС), если она полностью выполнит Вторые минские договоренности. Тем не менее Путин не спешит оказывать давление на пророссийских сепаратистов, чтобы они по крайней мере выполнили первый пункт договора и полностью прекратили огонь. Это вполне логично, поскольку и украинская сторона не намерена отказываться от обстрелов гражданских объектов и военных позиций Луганской Народной Республики и Донецкой Народной Республики. Согласно Минску-2, задача украинского правительства состоит в том, чтобы, помимо военных, выполнить в первую очередь политические пункты договора, который предусматривает предоставление особого статуса двум мятежным республикам и внесение поправок в украинскую конституцию, что должно сопровождаться немедленным проведением местных выборов на территории повстанцев. Проблема в том, что президент Петр Порошенко настаивает: политическое решение конфликта возможно только после достижения полного перемирия, вывода войск и вооружений и стабилизации обстановки на Донбассе. Таким образом, можно заключить, что реализация договоренностей буксует потому, что политики в Киеве не спешат менять Конституцию и предоставлять особый статус сепаратистским регионам, а руководители в Москве не хотят брать на себя всю ответственность за действия сепаратистов. Киевское правительство считает, что вместе с возвращенными восточными территориями Украине вернутся и избиратели, которые будут голосовать за промосковские силы. Россия же понимает, что если она нарушит минские договоренности и возьмет восток Украины под контроль, то на российские плечи ляжет тяжелое финансовое бремя, а кроме того, это, вероятно, повлечет за собой еще более суровые западные санкции. На самом деле и Киев, и Москва надеются, что найдется более выгодное решение, соответствующее их интересам. Украинцы склоняются к военному наступлению, которое вернуло бы им Донбасс, а Россию устроила бы федерализация Украины. Рассуждая о позиции Киева в отношении конфликта на Донбассе, всегда нужно иметь в виду, что на Украине войну используют для политической борьбы, и что приблизительно через год должны пройти очередные президентские и парламентские выборы. Поэтому не стоит объяснять, почему украинские политики уже сейчас очень внимательно относятся к своим публичным выступлениям и заявлениям, а поскольку украинская общественность националистически настроена киевские политики высказываются соответствующим воинственным образом. За несколько месяцев до продления мандата ОБСЕ (Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе) на Украине до марта 2019 года, снова встал вопрос об отправке на Донбасс миротворческой миссии ООН. Спецмиссия ОБСЕ на Украине началась 21 марта 2014 года по просьбе украинского правительства с согласия 57 стран-участниц этой организации. Миссия носит гражданский характер, и ее представители не вооружены. Они постоянно находятся на местах в разных регионах Украины. Основная задача миссии — наблюдать и объективно информировать о ситуации на Украине, чтобы облегчить диалог между всеми сторонами конфликта. Многие эксперты отдельно подчеркивают, что хотя ОБСЕ никак не контролирует воюющих, ее присутствие в местах боевых действий крайне необходимо. При этом было бы хорошо, если бы международное сообщество попыталось расширить и трансформировать миссию ОБСЕ на Украине. Вопрос в том, приблизила бы отправка «голубых касок» ООН решение сложного конфликта на Донбассе, который застрял в патовом состоянии. И украинцев, и сепаратистов беспокоит то, что в последнее время так называемый замороженный конфликт становится все горячее, то есть интенсивнее. По данным ОБСЕ, последняя неделя мая стала самой напряженной в этом году, когда погибло более 20 мирных жителей и военнослужащих, и было зафиксировано более семи тысяч случаев нарушения перемирия. Эскалация насилия произошла, когда официально завершилась антитеррористическая операция, которой занималась Служба безопасности Украины (СБУ), и началась операция украинских вооруженных сил согласно закону об реинтеграции Донбасса, принятому в январе 2018 года. Закон также определяет роль армии в вооруженном процессе, в особенности в защите мирных жителей и создании условий для возвращения 1,7 миллионов перемещенных лиц на повстанческие территории. Понятно, что у Киева недостаточно сил и возможностей, чтобы реализовать эти намерения самостоятельно. Миротворческая миссия ООН, несмотря на все свои недостатки и слабые стороны, создала бы идеальные условия для того, чтобы процесс демилитаризации сдвинулся с мертвой точки, были обезврежены минные поля, беженцы вернулись в свои дома, а работа наблюдателей ОБСЕ завершилась. Согласно некоторым опросам, около 60% украинцев поддерживает введение миротворцев. После встречи министров иностранных дел нормандской четверки в июне, когда обсуждалось достижение перемирия на Украине, Москва и Киев договорились об общих принципах работы миротворческой миссии ООН, однако их идеи о конкретной реализации миссии очень различаются. Чтобы нормально функционировать, присутствие «голубых касок» должно быть усиленным, и для этого нужен соответствующий мандат, на что обратил внимание в своем докладе бывший генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен.
Первая очевидная проблема — национальный состав миссии. Киев возражает против русского или белорусского контингента, а Москва не согласна с размещением на Донбассе представителей стран-членов НАТО. Россияне подчеркивают свою непричастность к конфликту, чтобы считаться незаинтересованной стороной, поэтому настаивают, чтобы все договоренности достигались с сепаратистами (это, в свою очередь, их лишний раз легитимизирует, а для Киева подобное неприемлемо). Камнем преткновения стало и место дислокации «голубых касок». Путин хочет, чтобы миротворческие силы были размещены исключительно на линии соприкосновения воюющих сторон, а Порошенко настаивает, что, помимо линии соприкосновения, миротворцы должны появиться и на украино-российской границе, которую сейчас контролируют мятежники. Будут ли введены миротворцы или нет, ясно одно: война на Донбассе — это большая проблема не только для Украины и России, но и для Европы и всего мира. Конфликт на Донбассе — очень опасная горячая точка, ведь он может перерасти в полномасштабную войну между НАТО и Россией. А если это случится, то, вероятно, мир погрузится в Третью мировую войну. Международная общественность и центры власти должны всегда помнить, что эта война стала последствием украинского кризиса, а он, в свою очередь, был вызван ухудшением отношений между Соединенными Штатами и Российской Федерацией. Позитивно звучат заявления Дональда Трампа и итальянского премьер-министра Джузеппе Конте. Оба они отметили, что Россию нужно вернуть в Большую восьмерку, откуда ее исключили после аннексии Крыма весной 2014 года. Донбасс и проблему Украины нужно обсуждать в национальных парламентах и СМИ как на Западе, так и на Востоке, чтобы найти приемлемое для всех решение, способное наконец-то принести жителям Восточной Украины мир, стабильность и процветание. Также необходима разрядка в отношениях Москвы и Вашингтона, которую мир воспринял бы с большим воодушевлением. И на Донбассе, и в других частях мира понимают, что этот регион стал заложником большой геополитической игры или, если говорить точнее, геополитического хаоса, который в последнее время творится в мировой политике. Поэтому ни одна из причастных сторон не ожидала ничего особенного от саммита в Хельсинки, поскольку ясно: до решения конфликта на Донбассе очередь еще не дошла, и многие политические центры, находящиеся далеко от востока Украины, заинтересованы в том, чтобы решение не было найдено. Но рано или поздно решать проблему придется. Вопрос только в том, что повлечет за собой это решение — новую войну или мир.
