0
Одним из наиболее широко обсуждаемых событий недавнего саммита группы двадцати ведущих экономик мира в Буэнос-Айресе стало то, что президент США Дональд Трамп и китайский лидер Си Цзиньпин достигли соглашения о приостановлении торговой войны между двумя крупнейшими экономиками мира. Это торговое перемирие было достигнуто только благодаря тому, что оба лидера, и особенно Си Цзиньпин, значительно смягчили свои позиции и риторику. О готовности китайского президента к компромиссу свидетельствовал длинный список уступок. Весьма примечательным было и его решение исключить упоминание об инициативе «Один пояс, один путь» (ОПОП) из своего выступления на саммите G20. Отсутствие в речи Си Цзиньпина упоминания о флагманском внешнеэкономическом проекте Китая, к тому же его главном детище, было крайне необычным, если не беспрецедентным. Выступая в Казахстане в сентябре 2013 года, менее чем через год после прихода к власти, Си Цзиньпин предложил построить «Экономический пояс Шелкового пути со странами Центральной Азии». Позже этот проект был кардинально расширен, а его название изменилось и приобрело нынешний вид. Чтобы представить свое предложение, или, по его собственным словам, «проект века», глобальную амбициозную инициативу, Си Цзиньпин в мае 2017 года организовал в Пекине грандиозный первый форум по международному сотрудничеству в рамках ОПОП. Согласно сообщениям китайских государственных СМИ, в этом двухдневном мероприятии приняли участие 29 глав государств или правительств и более 1500 делегатов из 130 стран мира, а также 70 международных организаций. Пять месяцев спустя, на 19-м Всекитайском съезде Коммунистической партии Китая были приняты поправки в Устав, чтобы законодательно зафиксировать масштабную торговую, инвестиционную и инфраструктурную программу и имя самого Си Цзиньпина. Именно поэтому в течение последних нескольких лет триллионная программа ОПОП так или иначе присутствовала в каждом выступлении китайского президента, будь то на родине или за рубежом. О проекте говорилось на всех международных форумах, таких как саммиты «большой двадцатки в 2016 и 2017 годах, саммиты организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) в 2014, 2017 и 2018 годах, Всемирный экономический форум и заседание Ассамблеи ООН в Женеве в 2017 году. Инициатива ОПОП была стержнем всех докладов Си Цзиньпина на крупных мероприятиях, проведенных в Китае в нынешнем году, таких как Боаоский Азиатский Форум (БАФ) в апреле, Пекинский саммит Форума сотрудничества Китай-Африка в сентябре и ежегодной ярмарке China International Import Expo в ноябре. Фактически, в попытке убедить другие страны и международное сообщество в целом присоединиться к своему проекту, китайский лидер использовал любые поводы, чтобы лишний раз прорекламировать его. Разумеется, он всегда изображал свой стратегический план в исключительно позитивном ключе. Так, например, в своем выступлении на саммите «большой двадцатки» в Ханьчжоу в 2016 году Си рассказал, что «предложенная инициатива продиктована стремлением разделить китайские возможности экономического развития со странами, расположенными вдоль пути ОПОП ради всеобщего процветания». Главная речь Си Цзиньпина на инаугурационном форуме ОПОП в мае прошлого года звучала еще более провидчески и альтруистично. Китайский лидер заявил, что «дефицит мира, развития и разумного управления представляет собой грозный вызов человечеству. Это проблема, которая всегда занимала мои мысли». Именно поэтому он придумал и предложил проект ОПОП. Обращаясь к аудитории Форума сотрудничества Китай-Африка в сентябре нынешнего года, он сделал аналогичное заявление: «чтобы ответить на призыв времени, Китай ставит перед собой задачу внести новый и более значительный вклад в развитие человечества», и «готов осуществлять проект ОПОП вместе с зарубежными партнерами». Государственные СМИ в Китае всегда отзывались об этой инициативе исключительно оптимистично, если не восторженно. В комментарии, опубликованном в мае 2017 года агентство «Синьхуа» писало, что Си Цзиньпин, который «известен как лидер второй по величине экономики планеты и глава крупнейшей политической партии, а также решительный сторонник и защитник глобализации», теперь, «подтверждает еще один международный титул – архитектора великого плана», то есть ОПОП. Саммит ОПОП в Пекине был «идеальной иллюстрацией растущего международного статуса Китая, а также личного влияния Си Цзиньпина на мировой арене», – с гордостью заявляло официальное информационное агентство. Еще в одной статье, вышедшей в июле 2017 под названием «От Ханьчжоу до Гамбурга: Си Цзиньпин предлагает китайскую мудрость большой двадцатке», государственное агентство с гордостью писало, что построив «железные дороги, автомагистрали, порты и создав всевозможные транспортные коммуникации, в результате чего за последние десятилетия огромное количество людей смогло вырваться из бедности, сейчас Китай выносит свою стратегию на мировую арену, предлагая совместно строить общее будущее» под названием «Один пояс, один путь». В прошлом году саммит большой двадцатки прошел в германском Гамбурге. Однако, через пять лет, несмотря на все усилия, которые сам Си Цзиньпин и его жестко контролируемая пропагандистская машина предприняли для «продажи» ОПОП мировому сообществу, далеко не все страны присоединились к ней. Хотя инициатива Китая может помочь некоторым странам, как отмечает издание Financial Times, «появляется все больше доказательств того, что инфраструктурные проекты ОПОП не соответствуют провозглашаемым Пекином идеалам и порождают разногласия в странах, которым они призваны были помочь». Действительно, некоторые считают ее стратегическим инструментом, с помощью которого Пекин рассчитывает расширить сферу своего влияния, в то время как другие отмечают, что, хотя официальная риторика Пекина по поводу ОПОП называет проект открытым и глобальным, на самом деле он служит исключительно китайским интересам. Самое главное, что вместо того, чтобы укреплять экономику стран-участниц, китайская схема загоняет их в огромные долги, то есть речь идет о хорошо известной «долговой ловушке». Такие обвинения были настолько широко распространены, что Си Цзиньпину пришлось использовать свое выступление на саммите АТЭС в Порт-Морсби (Папуа – Новая Гвинея) в прошлом месяце, чтобы опровергнуть их. «Проект не преследует каких бы то ни было геополитических целей. Он не направлен против кого-либо и никого не исключает. Это не эксклюзивный клуб, который закрыт для всех, кроме его членов, и не «ловушка», как некоторые люди назвали его, – ответил китайский президент. – Скорее ОПОП является крупной и прозрачной инициативой, реализуя которую, Китай стремится разделить свои возможности с остальным миром и совместно способствовать общему развитию». По-видимому, это был первый случай, когда Си Цзиньпин использовал выступление на международном форуме не для того, чтобы восхвалять свою грандиозную инициативу, а чтобы защищать ее. Однако, выступая вскоре после китайского лидера, вице-президент США Майк Пенс, представлявший Трампа на ежегодном собрании АТЭС, жестко раскритиковал китайские кредиты и финансируемые Пекином инфраструктурные проекты в рамках ОПОП, хотя он и не назвал Китай или его инициативу открыто. Пенс обвинил ОПОП в том, что «условия кредитов часто бывают непрозрачными», а подобные проекты «порой бывают неустойчивыми и слишком часто приводят к ошеломляющим долгам». Это был уже не первый случай, когда второй человек в администрации США лично осудил ОПОП и политику Китая. В рамках масштабной и яростной атаки против азиатского «бегемота» два месяца назад, Пенс обвинил Китай в том, что тот «использует так называемую долговую дипломатию для расширения своего влияния и предлагает сотни миллиардов долларов в виде кредитов для модернизации инфраструктуры правительствам Азии, Африки, Европы и даже Латинской Америки на непрозрачных условиях, а выгода при этом в любом случае достается прежде всего самому Китаю». Однако, хотя замечания Пенса в Вашингтонском институте Хадсона 4 октября были более жесткими в отношении Китая, чем его выступление на саммите АТЭС, последнее было более последовательным, поскольку он обращался к лидерам делового и политического сообществ Азиатско-Тихоокеанского региона. Помимо осуждения в адрес китайских кредитов и проектов, финансируемых Пекином, он призвал «все страны региона и мира … не брать международных кредитов, которые могут подорвать их суверенитет», а также призвал их защищать свои интересы и беречь свою независимость. Эти призывы звучали под громкие аплодисменты присутствующих. Более того, он намеренно противопоставил политику своей страны китайской, заявив: «Мы не топим своих партнеров в долгах. Мы никого не принуждаем и не пытаемся лишить независимости. Мы не предлагаем «удушающий пояс и дорогу в никуда». В сущности, бывший губернатор штата Индиана стал самым высокопоставленным официальным лицом в США, кто лично осудил инфраструктурную инициативу Си Цзиньпина на том же международном форуме. Основными причинами той тарифной войны, которую начал Трамп против Китая, являются недобросовестные методы торговли, применяемые Пекином, хищения интеллектуальной собственности и принудительная передача технологий. Однако, намерения и амбиции азиатского гиганта в других сферах также вызвали гнев и страх Америки, и заставили Вашингтон ужесточить свою позицию в отношении Китая. Судя по весьма критичным словам Пенса, Вашингтон явно недоволен глобальной инфраструктурной программой, инициированной Пекином. Во многом его можно понять, потому что благодаря своему ОПОП Китай собирается конкурировать с США за влияние и власть во всем мире, даже в тех странах и регионах, которые традиционно входят в сферу влияния Америки. В свете вышесказанного, можно утверждать, что исчезновение упоминания про ОПОП из речей на саммите G20 в аргентинской столице не было случайным. Скорее, это был преднамеренный шаг, направленный на уменьшение опасений Вашингтона по поводу того момента, когда Си Цзиньпин отчаянно захочет положить конец (или хотя бы заключить перемирие) разрушительной торговой войне между двумя державами. Также вероятно, что Си Цзиньпин намеренно предпочел не упоминать о своей главной внешнеполитической инициативе, потому что знал, что другие участники G20 обеспокоены по этому поводу. Большинство из 20 ведущих экономик мира, включая страны с развитой экономикой, включая «большую семерку» и Европейский Союз, не подписались в качестве участников проекта. Три месяца назад Европейский парламент подавляющим числом голосов принял резолюцию по отношениям между КС и Китаем, в которой весьма нелицеприятно отозвался о целом ряде китайских внутриполитических и внешнеполитических шагов, включая инициативу ОПОП. Принятая резолюция предостерегала о том, что инфраструктурные проекты в рамках масштабной программы Китая могут означать большие долги» для вовлеченных в них европейских стран. В ней указывалось, что «некоторые инфраструктурные проекты, связанные с ОПОП, уже поставили правительства тех стран, где они осуществляются, в сложное положение из-за чрезмерно тяжелого долгового бремени». В документе также есть упоминание о том, что послы 27 стран ЕС, за исключением, кажется, одной только Венгрии, «составили отчет, в котором жестко критикуется инициатива ОПОП». Вскоре после этого, Европейская комиссия обнародовала новую «Стратегию взаимодействия» Европы с Азией, которая многими воспринимается как ответ ЕС на китайскую инициативу ОПОП. Перед тем как отправиться в Аргентину на саммит G20 и наделавшую много шума встречу с Трампом, Си Цзиньпин посетил Испанию, и основной целью его визита было убедить Мардрид присоединиться к ОПОП. И хотя ежедневная газета China Daily, еще один рупор официального Пекина, сообщила о том, что Испания намерена сыграть большую роль в осуществлении ОПОП, а Си Цзиньпин говорил перед своим двухдневным визитом о необходимости «объединить инициативу ОПОП с испанской программой «Стратегическая перспектива Испании в Азии» и «Средиземноморским коридором», согласно сообщениям, Мадрид не подписал соглашение об участии в китайской инициативе.
