1
Быстро разворачивающиеся события в Иране стали неприятным сюрпризом для Москвы, особенно если учесть время, когда они начались, а также тот факт, что экономические требования вскоре сменились политическими лозунгами, призывающими к возмездию в отношении политической элиты страны. Москва не была готова к этому, и напротив, в конце года праздновала свой успех в создании новой реальности в Сирии и работала над переводом конфликта в политическую плоскость. Теперь же события в Иране могут нарушить планы России не только в Сирии, но и во всем регионе Ближнего Востока. Москва с осторожностью наблюдала за ситуацией в Иране и заявила, что демонстрации являются проявлением народного возмущения в связи с условиями жизни в стране и ситуацией в экономике. В этом же заявлении российское руководство призвало россиян, находящихся в Иране, избегать районов столкновений. Что касается официальной версии иранских властей, то они заявили, что ответственность за обострение ситуации в стране несут "враги республики" и происходящее является «заговором, устроенным из-за рубежа». В свою очередь Россия предостерегла другие страны от внешнего вмешательства, направленного на дестабилизацию Ирана, и тем самым продемонстрировала серьезную обеспокоенность тем, что ситуация может пойти по сценарию насильственного противостояния и кровопролития. Ирония вокруг официальной российской позиции заключается в том, что руководство не считает кровопролитием то, что в ходе протестов погибли десятки иранских граждан. Однако гораздо важнее то, что настойчивые предостережения Москвы против вмешательства в ситуацию в Иране позволяют предположить, что она не допустит, чтобы иранские протесты стали дополнительным рычагом давления на Тегеран, тем более, что Россия имеет многолетний опыт блокирования любых международных действий, направленных против чрезмерного насилия в отношении демонстрантов. Разумеется, Москве, которая постоянно присутствует в регионе, нелегко принять тот факт, что ее главный региональный партнер столкнулся с серьезными внутренними потрясениями. То же самое, хоть и в меньшей степени, относится к Турции. Достаточно вспомнить позицию российского руководства, с самого начала осудившего попытку совершения военного переворота в Турции в середине 2016 года. Российские страхи оправданы. Большая часть нынешней элиты убеждена в том, что даже если Иран сможет подавить сегодняшние протесты и тем самым повторить сценарий 2009 года, страна станет ещё слабее и менее маневренной на региональном уровне. Причина в том, что разрыв между правящей элитой и значительной частью иранского населения продолжит увеличиваться, что означает ещё большее количество протестов и демонстраций. Разразится серьёзный конфликт между иранскими реформистами и консерваторами. Обе стороны стремятся использовать протесты в свою пользу. Первая с помощью народных требований реформ будет оправдывать свою политику, а вторая будет считать ухудшение ситуации результатом неудачи реформаторов и потребует ужесточения внутренней политики. Эта убежденность, которую выражают близкие к Кремлю чиновники, заставляет их делать ставку на спад протестных настроений в Иране. Однако в то же время эти круги призывают Москву пересмотреть свои планы и подготовиться ко всем возможным сценариям развития событий, включая то, что Тегеран в течение какого-то времени будет озабочен сугубо внутренними проблемами. Это правда, что Россия не поддерживает полностью региональную политику Ирана, особенно в том, что касается вооружения и финансирования «Хезболлы» или вмешательства в дела стран региона. Однако в то же время она опасается, что снижение роли Ирана отразится на ее политике на Ближнем Востоке, которая частично зависит от региональных альянсов и прежде всего союза с Тегераном. Хрупкий баланс, который Россия установила на Ближнем Востоке, поддерживая эффективные связи со всеми сторонами, подвергся серьёзному потрясению, учитывая угрозы, вызванные протестами в иранских городах. Москва, которая неоднократно заявляла своим арабским партнерам, что не видит в иранской региональной политике угрозы какой-либо из сторон, должна будет разработать альтернативный план действий, которым Кремль, похоже, не готов заниматься, по крайней мере, пока.
