0
С момента вступления России в сирийский конфликт в 2015 году она изменила ход гражданской войны в стране. России удалось совместно с Ираном повернуть ход сражения в пользу сирийских правительственных войск. И теперь, когда это произошло, Россия ищет способ «покинуть поле боя». Москва не хочет увязнуть в сирийском конфликте, но и не желает лишиться успехов, которых она там достигла, укрепив свое присутствие в стране и заняв позиции, позволяющие ей играть важнейшую роль в регионе. С этой целью Россия активно поддерживает использование своими иранскими и сирийскими союзниками стратегии «разделяй им властвуй». Сначала она будет подавлять сопротивление сирийскому правительству, предлагая повстанцам и тем, кто оказывает им поддержку, создать зоны деэскалации, чтобы заморозить ключевые участки в районах боевых действий. Как только в результате создания зон деэскалации будет высвобождено достаточное количество личного состава, Россия пойдет в наступление против действующих в стране экстремистских группировок, настроенных на непримиримую борьбу — таких, как «Исламское государство» (террористическая организация, запрещенная в РФ — прим. ред.). Эта стратегия до сих пор позволяла российским войскам и лояльным Дамаску силам, поддерживаемым Ираном, переключить свое внимание с борьбы с оппозиционными силами в западной Сирии на то, чтобы захватить как можно больше территорий в восточной части страны, оставленных боевиками «Исламского государства». Но Москва начинает понимать, что достичь своих целей в Сирии ей будет гораздо сложнее, чем ожидалось. Несмотря на очевидные преимущества России в Сирии, начинают проявляться и недостатки ее «плана выхода». Те зоны деэскалации, которые были созданы в соответствии с договоренностями, достигнутыми в ходе первых раундов мирных переговоров в Казахстане, практически перестали выполнять свою функцию — режим прекращения огня там больше не соблюдается. Отчасти проблема заключается в том, что независимые повстанческие группы в этих районах не собираются подчиняться внешнему давлению. Например, военизированная организация «Хайят Тахрир аш-Шам» (это член альянса запрещенной в России террористической организации «Джебхат ан-Нусра»), отказалась признать переговоры о прекращении огня и начала наступательные операции на позиции сторонников режима в провинции Хама из своего опорного пункта в соседнем Идлибе. Да и собственные союзники России также мешают реализации ее плана. Хотя иранские и сирийские власти понимают логику российской стратегии, они не хотят отказываться от своих претензий на территорию, удерживаемую силами оппозиции, и не очень-то торопятся приостанавливать там боевые действия. Для Тегерана и Дамаска, в отличие от Москвы, эта война — всерьез и надолго, и они будут воевать до полной победы. Поэтому лояльные Дамаску сирийские формирования продолжают наносить удары по позициям повстанцев на западе — особенно в Джобаре и в восточном районе Гута. Помимо неудач в зонах деэскалации, Россия также сталкивается с проблемами, возникающими по мере того, как лояльные Асаду войска продвигаются при ее поддержке на восток к иракской границе. Москву раздражает, например, то, что продвижение лояльных Дамаску формирований в сторону Дейр-эз-Зора могут блокировать войска поддерживаемой Соединенными Штатами Сирийской арабской коалиции (САК), предприняв бросок вниз по реке Хабур. Пока отряды САК успешно продвигаются вперед, лояльные Дамаску формирования отражают контратаки боевиков «Исламского государства», что привело к значительным потерям по всей обширной зоне боевых действий на востоке. Россия заплатила за это дорогой ценой — а результате ударов террористов погибли российские высокопоставленные офицеры, в том числе и один генерал-лейтенант. Кроме того, третьего октября «Исламское государство» показало видеозапись с двумя пленными россиянами — вероятно, контрактниками частной военной компании. По утверждению террористов, русские были взяты в плен в ходе недавней военной операции. Для России ситуация осложняется еще тем, что популярность «сирийского вмешательства» среди россиян падает. По данным опроса, проведенного в начале сентября «Левада-центром», независимой организацией, занимающейся социологическими исследованиями, участие России в сирийской гражданской войне поддерживает менее трети россиян, тогда как в 2015 году его поддерживали две трети россиян. На демонстрациях по всей России появляются протестующие с плакатами, призывающими правительство прекратить эту дорогостоящую военную кампанию и направить средства на то, чтобы накормить народ своей страны. Чтобы укрепить свои позиции перед выборами в 2018 году, российские лидеры подчеркивают значение сирийской миссии, отмечая, что благодаря ей ФСБ выявляет и арестовывает боевиков «Исламского государства», планирующих совершить теракты в России. И все же, несмотря на трудности, которые препятствовали — и в дальнейшем будут препятствовать — в реализации плана выхода из Сирии, Москва вряд ли в ближайшее время откажется от этой стратегии. Чтобы влиять на конфликт, Россия и дальше будет сочетать военное давление на повстанческие силы и дипломатическою работу среди тех, кто эти силы поддерживает, а также своих союзников. Даже если таким образом и невозможно остановить войну в Сирии, Москва может хотя бы попытаться свести конфликт до такого уровня, при котором ей не придется выполнять столь масштабных военных задач.
